В её окружении мелькало множество измененных, но никто из них надолго не задерживался. Заскучав, она легко отпускала их от себя и без малейших сожалений пресекала попытки сблизиться вновь. Люди казались скучными и бесполезными. Что может быть интересного в тех, кто рядом с тобой беззащитен, как муравей, и суетится подобно этому насекомому?..
– Над кем будет казнь?
– Злодей, душегуб, – спешно забормотал мужчина, – всю округу в страхе держал, никак выследить не могли… когда его схватили, слезами умывался…
Дэя передернула плечом. Кажется, интересное представление отменялось. Кающиеся грешники её совершенно не интересовали, вот только не вязалось как-то «всю округу в страхе держал» и «когда его схватили, слезами умывался».
– Рыдал, говоришь? Почему? – она провела пальцем по его щеке и шее, по груди в вырезе рубашки, надавила острым краем ногтя, неотрывно глядя, как из-под него проступает кровь.
– Потому что больше убивать не сможет, – селянин вздрогнул: Дэя ослабила внушение, и сейчас в глазах мужчины плескался страх. Так ей нравилось гораздо больше. – Отпустите, – сдавленно прошептал он, – у меня жена… дети… мы все отдадим… только отпустите.
Улыбнувшись, она одним несвойственным для хрупкой миниатюрной женщины рывком притянула его к себе, разрывая кожу ногтями и зубами. Его крик потонул в булькающем хрипе и когда тело ослабло в её руках, Дэя брезгливо отшвырнула его в сторону. То, что совсем недавно было живым человеком, сейчас валялось у костра грязной тряпичной куклой. Искры, пляшущие над пламенем, взлетали в воздух и таяли в темноте, и Дэя не стала гасить огонь.
Она умылась прохладной речной водой – перед тем, как направиться в городок. Что-то подсказывало ей, что она не будет ждать завтрашнего представления с казнью, и что в лице этого убийцы её ждет приключение поинтересней.
Разобраться с местной стражей труда не составило. Она прошла через двор к внутренним подземным казематам, слизывая кровь со своих губ. Руки, платье, накидка пропитались ею, заключив в себе яркий, будоражащий аромат. Его камера была в самом конце подземелья, и, устроившись рядом с решеткой, Дэя наблюдала за притворившимся спящим мужчиной. Длинные, спутанные волосы, перепачканная одежда, надорванный на плече камзол, грубоватые черты лица, ссадина во всю щеку.
– Как тебя зовут? – она обхватила пальцами металлические прутья, закрывая глаза. Измененные обладали даром задействовать сразу все чувства, но ей хотелось сконцентрироваться на одном.
У него была потрясающая для человека энергетика: жестокая, сильная, лишенная малейшей крупицы страха, сожаления или раскаяния. Только отчаянное безумие и яростная жажда жизни, совсем как в ней самой когда-то. Кажется, он до сих пор не верил в то, что завтра в самом деле умрет.