Я, конечно, согласился пойти в магазин и уговорить продавщицу тетю Валю дать нам побольше ленты. Услышав о том, что тетя Валя мне знакома, Борис Всеволодович спросил, не вспомнит ли она, что я-то вовсе не в пионерском лагере, а дома. Но я ответил, что тетя Валя знает нас, ребят, только в лицо.
Мы поднялись со скамейки и вышли на площадь. После сквера здесь показалось очень жарко, даже ветерком не веяло от Фонтанки. По Калинкину мосту навстречу нам, обмахиваясь кружевным платочком, быстро шла молодая черноволосая женщина, одетая в пышную пеструю юбку и блузку с воланами. Она то и дело облизывала ярко накрашенные губы.
— Вас только за смертью посылать! — сказала она сердито Борису Всеволодовичу. — Очередь-то проходит!
— Марина Владимировна, — с укором сказал Борис Всеволодович, — прежде всего познакомьтесь: это — Сережа, он согласился нам помочь.
Марина Владимировна посмотрела на меня критически и все еще неприветливо сказала:
— Ладно, посмотрим, на что он годен! — Она подтолкнула меня в плечо: — Идем. И не вздумай узнавать его в магазине!
Я понял, что она имела в виду Бориса Всеволодовича, и, уже не оборачиваясь, поспешил за ней.
В магазине, небольшом, с невысокими потолками, действительно толпились покупатели. Но Марина Владимировна довольно быстро растолкала всех, приговаривая: «Разрешите, разрешите! Встали тут, не пройти!» — и протащила меня за собою к прилавку.
В очереди мы оказались впереди молодого человека в черных очках, державшего в руках большую спортивную сумку. Через несколько минут мы уже стояли перед спокойной, невозмутимой тетей Валей. До сих пор у нее брали по три — пять коробок с лентой. А тут Марина Владимировна улыбнулась и произнесла нежно, почти нараспев:
— Нам, пожалуйста, сто двадцать.
— Сколько? — думая, что ослышалась, переспросила тетя Валя.
— Понимаете, — заторопилась объяснить Марина Владимировна, но затем ловко вытолкнула меня вперед: — Сережа, лучше объясни все сам!
Покраснев от волнения, я стал пересказывать историю, поведанную мне Борисом Всеволодовичем, а когда замолчал, из очереди раздался его же голос:
— Уважительная причина. Можно пойти навстречу, товарищ продавец!
— Не имею права, — покачала головой тетя Валя.
— Тетя Валя, пожалуйста! — попросил я.
— Случай уникальный! — проговорил молодой человек в очках, что-то жуя. — Дайте им ленту, не задерживайте очередь.
За нас вступились и другие. Марина Владимировна поспешила достать деньги и протянула их тете Вале. Та чуть заметно улыбнулась мне:
— Не знала, что ты такой мастер!
И выложила на прилавок целую груду коробок. Марина Владимировна ловко упаковала их в две безразмерные сетки, и мы вышли на улицу.