— Скажите, Владимир Иванович, вы твердо уверены, что этот субъект был в перчатках?
— Молодой человек! — Денисов воинственно вскинул голову, острая бородка его нацелилась Дробову в грудь. — Хотя мне и семьдесят три года, но я не дал вам основания полагать, что я маразматик!
— Бог с вами, у меня и в мыслях такого не было. — Желая успокоить столь обидчивого свидетеля, Дробов добавил с притворной веселостью: — Мне крайне приятно, что вы назвали меня молодым человеком. Сегодня же расскажу об этом жене.
— Простите за любопытство, а сколько вам лет?
— Сорок пять.
— Так что же вас удивляет?! Сорок пять!.. — вздохнул Денисов. — Какой прекрасный возраст… Молодость… Энергия… Здоровье… Да… — Он снова тяжело вздохнул. — А теперь, если позволите, я пойду. Сожалею, если не был вам полезен.
— Я вам признателен, Владимир Иванович. Беседа с вами, безусловно, облегчит нашу задачу.
Денисов церемонно откланялся и, стараясь не горбиться, прямой, молодцеватой походкой направился к выходу…
В районное отделение милиции Куприянов был вызван телефонограммой. Прежде чем приступить к разговору, Мохов позвонил кому-то по телефону, назвал себя и произнес только одно слово: «Интересуюсь». Очевидно, там, на другом конце провода, знали, чем интересуется старший лейтенант милиции, — разговор был недолгий, две-три минуты, на протяжении которых Мохов не произнес ни одного слова. Слушая, он изредка кивал головой, наблюдая исподволь за сидящим у стола Куприяновым. Опытному Мохову нетрудно было заметить, что Куприянов нервничает. Узловатые подагрические пальцы его беспокойно шевелились, левая нога непрерывно подрагивала.
«Чем он так напуган?» — недоумевал Мохов, продолжая слушать незримого собеседника.
Не переставая подрыгивать ногой, Куприянов вынул из кармана сигарету, чиркнул спичкой и тут же наткнулся глазами на лаконичное предупреждение: «Не курить!» Дунув на спичку, он смял сигарету и сунул в карман.
— Все понятно. До завтра, — сказал Мохов собеседнику, положил трубку и обратился к Куприянову:
— Я вызвал вас в связи с убийством гражданки Кривулиной. Вы живете с ней в одной квартире?
— Да… в одной…
— Сколько времени прожили вы в одной квартире с Кривулиной?
— Семь лет.
— Можете вы обрисовать круг ее знакомств, ее образ жизни, с кем она постоянно общалась? Может быть, она упоминала в разговоре с вами о своих врагах, высказывала опасения за свою жизнь?
По мере того как Мохов задавал вопросы, лицо Куприянова теряло испуганно-напряженное выражение, бледно-голубые глаза смотрели спокойно, нога под столом перестала выбивать судорожную дробь. Отвечая на вопросы, он поглаживал широкой ладонью срезанный подбородок.