— Жутко вспомнить! Он замахнулся на нее кулаком!
— Постойте. Вы были в своей комнате, как же вам удалось увидеть, что Куприянов замахнулся на нее кулаком?
Скрипкина отвела глаза в сторону и беззвучно хихикнула.
— Еще раз прошу объяснить, каким образом вы могли увидеть, что делается в кухне, если вы находились в своей комнате за закрытой дверью?
— У меня, товарищ лейтенант, над дверью фрамуга, она застекленная, я и увидела.
— Как же вы могли видеть через фрамугу, она же высоко, выше двери?
— А я сразу же стремяночку подтянула, — я свою у себя держу. Мне с нее все видно было как на ладошке…
— Продолжайте. Ударил Куприянов Кривулину?
— Слава богу, не ударил, но такое сказал, такое сказал, что как вспомню — мурашки по спине бегают…
— Что же он сказал?
— «Я, — говорит, — тебя раньше на тот свет отправлю! Отравлю, как чумную крысу!» А покойница, можете представить, не испугалась, кричит в ответ: «И об этой угрозе сообщу кому надо! Только и думаешь меня со света сжить, от свидетеля избавиться!» И, не поверите, плеснула в него щами из кастрюли! Я, как увидела все это, как услышала, прямо со страху чуть со стремянки не свалилась.
— Как вы полагаете, что имела в виду Кривулина, говоря, что Куприянов хочет избавиться от нее, как от свидетельницы?
— Который день сама голову ломаю — ума не приложу, прямо извелась…
— Значит, Куприянов и Кривулина были за последнее время в ссоре? Не разговаривали друг с другом?
— В том-то и дело, что наоборот. Помирились! Не знаю, что и подумать! Ненавижу сплетни, но в интересах истины… Слышала, как он звал ее в театр.
— В театр или в кино?
— Вот уж не скажу точно. Может быть, и в кино. Твердо помню, что приглашал, только не помню куда именно.
— Постарайтесь припомнить точно, когда это было. Число?
— Число? Это было за два дня до гибели Зиночки. Значит, утром, третьего сентября.
— Кривулина согласилась пойти с ним?
— Она тихо ответила, так что не знаю, что сказала, а только думаю, что согласилась.
— Скажите, Антонина Ивановна, лично у вас отношения с Кривулиной были нормальные?
— Абсолютно!
— А с Куприяновым?
— Идеальные!
— Ну хорошо. Надеюсь, что наша беседа послужит на пользу дела. Предупреждаю вас, что наш разговор пока что никто, ни один человек, не должен знать. Если найдете нужным дополнить ваши показания новыми фактами — вот вам номер моего телефона, позвоните, и мы встретимся еще раз. Всего вам доброго, и помните — никому ни слова.
— Уж я, товарищ лейтенант, что-что, а тайны хранить умею. — И, поправив непокорную шляпку, Скрипкина встала, протянув с улыбкой Мохову руку, сверкающую перламутровыми ногтями.