Вот и все, что нам сообщили.
Но послушай, Фатима, сестричка. Я-то знаю, что это не все.
Я не сошла с ума, не думай. Несколько недель мне казалось, что я снова стала такой, как прежде, помнишь, когда я не могла говорить? Я закрылась. Я все повторяла про себя: „Это неправда, люди вечно все путают, все преувеличивают“. Все были уверены в том, что это правда, — и Эшан-хан, и его жена. Только я не верила.
А потом, две недели назад, раздался стук в дверь, что выходит в сад. Кто-то — не помню кто — пошел открывать. На пороге стоял мальчик, весь перепачканный, со следами от цепей на щиколотках. Он рассказал, что работал на ковровой фабрике и сбежал и что он слышал — мы можем помочь арестовать его хозяина.
И знаешь, что он еще сказал?
Он сказал: „Я не боюсь“.
Я хорошо его рассмотрела, Фатима: это был Икбал, клянусь тебе! У него были его глаза, его голос.
Три дня спустя пришел еще один. А потом на рынке один мальчик взбунтовался против своего хозяина, одного из самых богатых торговцев.
Их я тоже видела: это был Икбал.
Не грусти, Фатима, если можешь. Случилось то, что изменило наши жизни, и это останется с нами навсегда. Я сказала Эшан-хану, что теперь буду учиться и поступлю в университет. Я обязательно стану адвокатом, буду бороться за свободу всех детей Пакистана и мира.
И знаешь что? Я тоже теперь не боюсь, в первый раз в жизни.
Сестричка моя. Я не знаю, куда ты поедешь, смогу ли я переписываться с тобой, увидимся ли мы снова. Об одном прошу тебя: ничего не забывай. Помни все, до мельчайших деталей. Расскажи кому-нибудь нашу историю. Расскажи ее всем. Чтобы память не исчезла.
Только так Икбал всегда будет рядом с нами.
Обними меня.
Твоя сестра Мария».
Икбал Масих был убит в день Пасхи 1995 года в Муридке — городке в тридцати километрах от Лахора, в Пакистане. Ему было около тринадцати лет.
Исполнителей и заказчиков его убийства не нашли.
Эшан-хан заявил: «Его убила ковровая мафия».
С тех пор имя Икбала стало символом борьбы за освобождение десятков миллионов детей всего мира от насилия и рабства.