– Позволю себе напомнить, сэр, что северная оконечность Африки и россыпь островов – самое пиратское место в этой части океана, – сдержанно проговорил командор Брэд, когда бледный, измученный качкой адмирал наконец-то оставил свою каюту и появился на квартердеке. После первых же порывов ветра он уединился в каюте, приказав вестовом тревожить его только в том случае, когда судно ляжет на дно, и предоставив командору самому заниматься и судьбой корабля, и судьбой – как он называл ее – «Великой эскадры».
«А ведь даже по виду ясно, что адмирал чувствует себя неважно», – заключил командор, вспомнив рассказы о том, что де Роберваль не только скверно переносит штормы, но и безбожно трусит при встрече с ураганным ветром, крутой волной и пиратами. Поскольку речь шла об адмирале, верилось в такое с трудом, но кто знает?..
Впрочем, самоустранение адмирала Брэда вполне устраивало. С первых же часов выхода в море, стало понятно, что на одном корабле с де Робервалем ему тесновато и что они – явно не те люди, которые способны мирно сосуществовать под одними парусами. Спокойный и меланхолично-рассудительный норман-англичанин Стенли Брэд терпеть не мог безрассудной горячности и озлобленности новоиспеченного адмирала, и даже не пытался ни скрыть этого, ни, тем более, подстраиваться под его стиль командования.
– Где эскадра, командор? – и на сей раз свирепо взревел адмирал, как только, осмотревшись, убедился, что под флагом его находится лишь часть кораблей, вышедших из Гавра.
– Это-то – судьбу трех кораблей «Ажена», «Нормандии» и «Норда» – мы как раз и пытаемся выяснить, господин адмирал.
– То есть? Эти мерзавцы подколодные ушли, оставив нас?! – похмельно уточнил де Роберваль.
– Скорее наоборот, сэр, это мы ушли, оставив их. Шторм, насколько мне помнится, – язвительно подчеркнул это свое «мне помнится» – был одним из тех, которые редко случаются даже в таком штормом проклятом месте, как Бискай.
– Тогда какого дьявола вы разбросали корабли, вместо того, чтобы держать их в кильватерном строю?
– Увеличиваю шанс отставших и сбившихся с курса кораблей обнаружить нас.
– Но им известен мой курс! – сплюнул себе под ноги адмирал, изумив этим командора: плевать на палубу не позволительно было ни одному уважающему себя моряку. – И если они не в состоянии определить свое местонахождение в океане и выйти на заданный курс…
– Мы определили курс, а надо было определить еще и место сбора на тот случай, когда корабли разбросает штормом.
Адмирал хотел что-то возразить, но вместо этого лишь похмельно икнул и, пытаясь утолить разгоравшуюся головную боль, болезненно, остервенело поморщился.