— Не сделаю…
— Излишняя филантропия — это у вас, похоже, наследственное. Дол, вон вообще…
— Не надо про него сейчас, — голос Рэя почти не изменился, лишь прорезались какие-то странные, ледяные нотки, и незнакомец тут же сменил тему:
— Ладно, Шер, собирай вещи, а я постараюсь потянуть время. Мой сын, конечно, хочет крови, но, думаю, лишний час я для вас выгадаю. Впрочем, ты знаешь, он в своем праве. Все-таки Майя сама выбрала его.
— Спасибо, Мир, — кивнул Рэйшер, а его собеседник, склонившись над диваном, где лежал Дин, принялся складывать в небольшой ящичек принесенные с собой вещи: какие-то шприцы, ампулы, жгуты…
Летти вцепилась ему в плечо:
— Подождите! А Элиаш?! Ему тоже плохо!!!
Мужчина дернул плечом, скидывая руку дриады, и, как ни в чем не бывало, продолжил складывать вещи. Летисия замерла, озадаченно смотря на него, а потом рванулась к Рэю:
— Почему вы молчите?! Элиашу ведь плохо!
Шер на миг поджал губы… А потом вздохнул:
— Кармир, помоги ему.
Лекарь бросил короткий взгляд на все еще лежащего без движения эльфа, перевел взор на Рэя и флегматично заметил:
— Он чужак.
— Я знаю.
— И?
— Я оставил свою кровь залогом.
— Идиот, — бесстрастно констатировал слуа, принимаясь распаковывать ящик с лекарствами.
Вколов в вену бледному эльфу какую-то белесую жидкость, Кармир вздохнул:
— Ему должно стать лучше.
И уже выходя из комнаты, он остановился и, глядя в глаза Рэю, коротко обронил:
— Я еще Долу говорил, что вы оба идиоты.
— Спасибо. И ты третий.
— Увы. Удачи, Шер. Пусть тебе поможет Лес.
Кармир давно ушел, а Летисия все не успокаивалась:
— Нет, ну как он мог?! Даже не пытался помочь! Просто даже не пытался!
— Он и не должен был, — ровный голос Рэя подействовал на дриаду как холодный душ. — Достаточно, что пришел лечить после того, как сам дрался на арене.
По крайней мере, суетиться девушка перестала. Замерла, медленно повернулась к слуа:
— Как это не должен?! Вы же сами говорили — залог… — вторую часть фразы она, похоже, пропустила мимо ушей.
— Его давал только я. Да и то — Ноа, а не вашей компании.
Только сейчас Летти заметила, что в стакане, который продолжал держать Рэйшер, жидкости осталось всего на пару пальцев, а лед почти закончился:
— Но Элиашу же плохо!
Мужчина насмешливо заломил бровь:
— Хочешь сказать, ваша раса всегда помогает чужакам? Я думал, такая филантропия свойственна только юваркам.
Летти так и замерла с открытым ртом — сказать ей было нечего: в голову лезли воспоминания о споре с Элиашем по поводу помощи.
— Ой, а можно не орать, а? — тоскливо протянули от одного из диванов. — И так голова трещит, как после бухаря, так еще и вы растоковались, как два глухаря.