— Ангажируете меня в качестве быка? — ошалел я.
— Ангажирую.
Я дотронулся пальцем до острия рога, уважительно цокнул языком.
— Как цыганская игла!
— Даже острее.
4.
Трибуны вяло приветствовали премьера-матадора и президента-пикадора.
В Испании их знали плохо. Точнее, вообще не знали.
К тому же публике они показались староватыми для такой забавы.
Зато трибуны одобрительным улюлюканьем встретили меня, акушера второго разряда, Петра Кускова, наряженного в костюм быка.
Грянула битва!
Премьер помотал пред моей мордой алым плащом.
Я, набычившись, кинулся.
Матадор, сделав веронику, обвел меня вокруг.
Тут ко мне на грузной белой лошади подскакал президент-пикадор.
Он вознес пику, но я вовремя бросился на коня и поддел его брюхо рогами.
Президент рухнул на помост, а я с лошадкой на рогах нарезал несколько триумфальных кругов по арене.
Публика бешено засвистала.
В президента-пикадора полетели подушки и бутылки из-под пепси-колы.
Я стряхнул лошадь и обратил всё внимание на премьера, который с раздражающей настойчивостью дразнил меня огненно-красным плащом.
Я, то есть, бык, бросился на премьера.
Тот, чуть отклонившись, пропустил меня сбоку.
Мои рога с треском разорвали расшитую диковинными золотыми узорами куртку премьера-матадора.
5.
Коррида подходила к катарсису.
— Иди, бычок, иди! — дразнил меня премьер РФ красным плащом.
— Вот я тебя! — подначивал меня президент РФ.
Я глянул на трибуну, надеясь встретиться глазами с сыщиком Рябовым.
Его там не оказалось.
Тогда я пригнул рогатую башку, кинулся на премьера.
В моем взгляде, верно, было что-то кромешное, жуткое.
Премьер позорно бежал.
Я нагнал его у борта.
Премьер сиганул через барьер.
Рога мои в щепки разнесли фанеру ограды.
Глаза мои налились лютой кровью.
Теперь я рванул на президента.
Тот, панически пришпоривая лошадь, обратился в позорное бегство.
Мощно отталкиваясь от опилок арены всеми отпущенными мне природой руками и ногами, я не бежал, летел.
Корреспондент «Мадридских ведомостей» записал: «Последний в вечерней корриде бык разъярен, как дюжина дьяволов».
И когда мои рога уже подбирались к расшитому розовым жемчугом заду премьера, я услышал оклик:
— Петя, назад!
Это с западной трибуны кричал сыщик Рябов.
Я замер.
Матадор с пикадором оцепенели тоже.
Публика принялась кидать на арену подушки и пустые бутылки.
6.
В самолете из Мадрида в Москву Рябов благодарно пожал мне плечо:
— А знаете, Петя, в какой-то момент мне почудилось, что вы и вправду хотите их укокошить. Что-то такое было в ваших очах, — инспектор пощелкал пальцами, не находя подходящего слова, — фатальное, что ли?! Вы не состоите на учете в психдиспансере?