Оба соперника вымылись, выбрили головы и оделись в белые камзолы. Около ставок Мамырхана и Нурыхана шумели и скакали на лучших конях сотни всадников.
Бежать решили от аула Маймырхана, с круглой сопки. На ней поставили две белые юрты. Вокруг курились десятки костров, и на них варились десятки молодых баранов, чтобы накормить всех гостей…
Нурыхан за ужином посмеивался над Бекмурзой:
— Чего плохо ешь?.. Думаешь, тяжелее верблюду будет!.. Не бойся — помаленьку увезет. Торопиться тебе некуда…
Бекмурза молчал и не ел. Волновался он. Сомневался в себе и в верблюде, который стоял под желтой попоной и тонкий, похудевший, склонял маленькую птичью голову к земле и пытался защипнуть притоптанную траву…
Бекмурза чувствовал на себе насмешливые взгляды и друзей Нурыхана, и некоторых соседей, но, сдерживая гнев, молчал.
Вот солнце повисло над лиловым горизонтом и побагровело. Жар давно свалил, и смолкло стрекотание кузнечиков. Вся гора была усеяна нетерпеливо ожидающими всадниками, а вдоль прямой линией растянулись любопытные: справа — со стороны Нурыхана, слева — со стороны Мамырхана. Так они и ушли за десятки верст по розовеющей от заката степи, рассеявшись частыми, едва заметными точками…
Настает момент бега. На востоке навстречу выплыл и повис чистый полумесяц.
Ретиво пляшет и храпит белый конь Нурыхана. Слуги подтягивают ему подпруги и подсаживают маленького юркого старика. Бекмурза бросает подбежавшим слугам желтую попону, и сам прыгает на журавлиную шею, затем на спину верблюда. Плотно садится в природное седло.
Старый Мамырхан, широко расставив толстые ноги, с трудом держит свое огромное, толстое туловище и, заглядывая вверх на сына, кричит ему:
— Ну, смотри!.. Если осрамишься — на меня не пеняй!
Бекмурза молчит и косится на Нурыхана…
Впереди два джигита враз дают сигнал, и первые во весь опор пускаются вперед между растянувшимися рядами всадников.
Белый конь Нурыхана взвился на дыбы и, закусив удила, рванул руку хозяина книзу и понесся как стрела, пущенная из лука.
А белый верблюд Бекмурзы как будто даже и не сообразил, в чем дело. Оставшись на месте, он некоторое время оглядывался, вытянув длинную шею, и уже потом, раскачиваясь, медленно побежал с горы, широко раскидывая крупными лапами…
В воздухе повис оглушительный гул от криков и гиканья, и вся орава всадников полным галопом понеслась по степи вслед за белыми соперниками. Легкой птицей летел белый конь Нурыхана. Неуклюжей размашистой рысью бежал верблюд Бекмурзы, сильно качая его из стороны в сторону. Чужда ему лошадиная горячность, и он бежал, как бы недоумевая и не веря тому, что надо бежать, озирался по сторонам и сердился на скачущих возле всадников, неистово гикающих и размахивающих руками и стременами.