— Ну, — недовольно и не сразу протянул он. — Ну лады. Сами смотрите…
Еле плеснули весла, и его лодка исчезла. Я встал, чтобы взять шест у Камы.
— Да не мешали бы лучше, — отвернулась она. — Не сумеете.
Она опускала шест, и лодка бесшумно скользила по воде. Только шорох дождя висел над тростником. Но может быть, это даже лучше, что я встретил именно ее да еще и на лимане. Я раздумывал о том, как начать этот трудный разговор. Островки тростника, приближаясь, иногда напоминали лодку и даже человека в ней, но мы никого не нашли, проплыв вдоль длинной стены камыша.
— Наверное, это вы с инспектором и были, — наконец сказала Кама, положила шест, достала из плаща платок, вытерла лицо и нагнулась к мотору. В этой лодке пахло рыбой.
— Посидите немного, отдохните, Кама, — сказал я. — И как же вы не боитесь одна ночью?
— Чего это мне отдыхать? — возразила она, но все же села передо мной. — А может, я и боюсь, откуда вы знаете? А шестом так приложу, если надо…
— Скажите, Кама… Вас, может быть, даже удивит мой вопрос, — начал я. — Подождите, не заводите мотор.
— Какой еще вопрос? — спросила она, ожесточаясь заранее.
— И я, возможно, не прав. В таком случае не обижайтесь. Но…
— Да я на вас давно не обижаюсь, Виктор Сергеевич, — отпарировала она.
— Кама, даю слово, что не хочу вам вреда… Скажите, вы были здесь в ночь убийства Назарова? — спросил я, вглядываясь в ее лицо. — В ту ночь были?..
Она чуть подалась вперед, как бы растерявшись, потом пожала плечами и вздохнула:
— Так меня уже этот ваш спрашивал. Ну а вот вам-то какое дело?
— Это известно, что вы были. Есть человек, который слышал, как вы пели в камыше…
— А чего еще, Виктор Сергеевич?.. Эх, теперь и не высадишь вас…
Мне послышалась неуверенность в ее голосе, и я нагнулся к ней. Да, она была, была! Все верно!..
— Скажите правду, Кама. А я скажу вам, зачем вы были.
Она молчала, затаив дыхание и тоже в упор глядя на меня.
— Вы же видите, как все запуталось, а Симохин, я уверен, не виноват. Отбросьте, отбросьте эту ненужную щепетильность, Кама. Но ведь не для того же вы приезжали, чтобы убить Назарова? Не для того же, чтобы стрелять или торговать рыбой? Из-за этой гордости вы поломаете себе жизнь. Послушайте меня, Кама. Доверьтесь. Сделайте это не ради себя…
Она смотрела на меня и только пожимала плечами. Потеряв управление, наша лодка стояла, уткнувшись в камыш.
— Так зачем вы были?
— А по-вашему зачем? — исподлобья глядя на меня, спросила она.
— К Симохину на свидание, Кама. Вот зачем. Глупая вы. Понимаете, что вы делаете? — Я вздохнул. Мне стало легко.