Тут тетя Маша открыла раздевалку и схватила Витьку за шиворот, а мы хлынули за ней и стали сдергивать с вешалок свои пальто, куртки, шубы.
Снег на солнце так искрился, что сначала мы даже растерялись. А потом разом заорали и помчались со школьного двора кто куда.
Я, Томка и Натка решили было пойти в кино. Но билетов не достали и зашли к Натке послушать битлов. Ее брат был на работе. Свой магнитофон брат каждый раз прятал от Натки в разные места. Но она сразу же вытащила его из-под дивана. По запаху она его находила, что ли?
Ну вот, мы откалывали шейк, когда заверещал телефон и Маришкин самоуверенный голос произнес:
— Наташа? Еще раз здравствуй. Я слышу, у вас весело. Кто? Одноклассницы?..
И она стала говорить о погоде, о прелестях фигурного катания, об отличном состоянии льда, так, что Натка неожиданно для себя сказала:
— А давай пойдем на каток, а?
И мы, облепившие внимательными ушами трубку, почему-то сразу согласились.
— Давай, давай пойдем!
Вообще-то, идти на каток нам совсем не хотелось, Но очень уж мы были удивлены и польщены тем, что Марина снизошла до нас. Да и любопытство разбирало: зачем это мы Маринке вдруг понадобились? А позвонила она — мы после догадались — потому, что лучшая ее подруга Вера болела.
Лед действительно был в отличном состоянии. Мы визжали, толкали друг друга в сугроб. Играли в салочки — на коньках это здорово получается. Я и Натка стали изображать танго. И вдруг Натка подмигнула своими черненькими глазами и таинственно прошептала :
— А знаешь, испанец Иванов-то втюрился в Маринку.
— Да-а? Откуда ты знаешь?
— Я видела... Тс... — она прижала палец к губам и быстро оглянулась. — Только это секрет. Ага? Стою я, вот, позавчера, в кассу в гастрономе и смотрю в бакалейном отделе...
— Ну, ну?..
— Ага. Ну, вот. Вижу-у-у — Иванов и Гордон! Ну, выбила я за сахар, вот, подхожу незаметно сзади, а Иванов-то и говорит ей, вот...
— Ну?
— Ага. Ну и вот. А он-то распина-аетея перед ней и говорит, вот, что его папа теперь в испанском посольстве работает и что он, говорит, приезжал за ним на дипломатической машине, а Маринка и говорит, что какая, говорит, машина эта из себя, ну, как выглядит, интересно?..
— А он?
— А о-о-он-то... — тут Натка нагнулась и зашептала мне в самое ухо, — а он говорит, что это такой длинный, как рыба, узкий автомобиль, ага, черного цвета, вот, и с буквами «ДА» на номере. ...
Уже вечерело. Было так хорошо, что не хотелось уходить. Оттого, что завтра воскресенье, а скоро Новый год, мы восторженно орали и толкались. Потом стали плясать шейк. Нам казалось, что получается очень здорово, только Маришка вдруг усмехнулась и сказала: