вряд ли сам так думал, учитывая, кем он был. Как он мог добровольно пойти на такую смерть? И как совместить эту смерть с тем фактом, что она полностью противоречит пророчествам, которые вы так любите цитировать, когда вам это выгодно? — Симон остановился, чтобы перевести дух. — Что касается меня, — сказал он, — я думаю, кто-то допустил ужасную ошибку. Никогда в жизни не сталкивался с таким поразительным случаем рационализации задним числом.
И все же…
Однажды вечером у дома Иосифа, где они обычно сидели в тени фигового дерева, остановился незнакомец. Было видно, что он пришел издалека: одежда покрыта пылью и изношена, во взгляде — безнадежность. Он снял узелок с плеча и сел под деревом.
— Можно мне воды? — сказал он.
Ребекка принесла ему воды, а также немного хлеба и олив. Он поблагодарил ее и стал жадно есть.
Спустя какое-то время он сказал:
— Не найдется ли какой-нибудь работы?
— Боюсь, нет, — сказал Иосиф. — Урожай в этом году поздний. Еще месяц не будет никакой работы.
Мужчина что-то пробормотал в знак понимания. Он с беспокойством всматривался в узкие улочки, площадь, людей, возвращающихся с полей.
— Пора, — сказал он, когда с едой было покончено. — Спасибо.
Неожиданно Филипп сказал:
— Твоего сына здесь нет. Сожалею.
Лицо незнакомца застыло. Он внимательно посмотрел на Филиппа, потом быстро отвел глаза.
— Спасибо, — сказал он. Он молча пошел прочь.
— Как ты это сделал? — повернулся Симон к Филиппу.
— Что?
— Прочел его мысли.
— Не знаю, — сказал Филипп.
— Такое часто бывает?
— Иногда, — сказал Филипп.
— Я бы хотел, чтобы ты научил меня этому.
Филипп засмеялся. Смех не был злорадным, но его причины Симон не понимал.
— Ты должен объяснить, как это происходит, — настаивал Симон.
— Не думаю, чтобы объяснение тебя удовлетворило, — сказал Филипп.
— И что это?
— Любовь, — сказал Филипп.
Он должен был догадаться.
Ему казалось, он может больше узнать, расспрашивая Филиппа о чудесах Иешуа. Даже в этом вопросе Филипп оказался досадно бесполезен.
— Чудеса, — сказал Филипп, — неважны.
— Неважны?
— Они были лишь знаком.
— Знаком чего?
— Того, что он был Спасителем.
— А-а… — сказал Симон.
— Дело в том, — продолжал Филипп, — что он обещал своим последователям, что каждый их них сможет творить чудеса, если будет верить.
— Верить во что?
— Что он Спаситель.
— А-а… — сказал Симон.
Он в раздражении пнул ногой камень, торчащий из земли. Камень не сдвинулся с места: он был больше, чем казался.
— Хорошо, — вздохнул Симон. — Мы к этому вернемся. Какие чудеса могли творить его последователи?
— Это неважно .
— Какие чудеса?