«Дорогой мой Франсуа, >— пишет мне Сесиль, — мой долг написать тебе это письмо. В моей жизни, очевидно, произойдут большие перемены, и вряд ли я скоро вернусь домой. Мои родители с трудом выдержали те несколько дней, что нам пришлось провести в Египте: жара да еще этот культ мертвых окончательно доконали их. Ничего не скажешь, он действительно плохо сочетается с „Нанеттой“.
Я не писала тебе раньше, что наша поездка может затянуться, тогда я еще ничего толком не знала. Некий мсье Дуз, не слишком удачливый прожектер, да к тому же без средств, но зато человек вполне порядочный, предложил родителям турне по югу Франции. Мсье Дуз договорился с местными властями об организации совместных профессионально-любительских концертов — в тех краях до сих пор не угас интерес к классической оперетте, и энтузиасты с хорошими голосами и определенной музыкальной подготовкой вполне способны принять участие в спектакле. Поначалу родители скептически отнеслись к этой идее, мне же она как раз понравилась. По вот теперь она воплотилась в жизнь, и по возвращении из Египта мы с несколькими спектаклями отправились в турне. Увы, на одном из концертов в Фуа маме стало дурно прямо на сцене. Для мсье Дуза это была настоящая катастрофа, и я предложила — заменить маму. Думаю, нет надобности объяснять тебе, что в роли Нанетты я могу выступать без всякой подготовки. По-моему, я довольно удачно справилась с ней. Конечно, голос у меня уже не тот, но партия Нанетты мне вполне по силам. Думаю, Ирине будет приятно узнать об этом. Не забудь сказать ей при встрече. Она ведь заходит справляться обо мне?
И все-таки мне не очень удобно распевать любовные дуэты с собственным отцом, хоть наша оперетта и образец целомудрия. Что же касается папы, то его, по-видимому, смутила бы любая партнерша, кроме мамы. Бедный Тед… Он и раньше-то был певцом не бог весть каким, а с возрастом стал просто никудышным. И знаешь, что любопытно: с тех пор как мама перестала выступать, отец прямо-таки трясется над ней, словно наконец-то полюбил и в жизни ту, которую любил только на сцене. Мама же так вошла в свою новую роль, что каждый день устраивает мне сцены ревности. Боюсь даже думать, чем все это может кончиться… Наше турне продолжается, впереди еще дюжина южных городков.
Не знаю, сколько протянет папа, мама уже на пределе, — жизнь без Нанетты для нее просто лишена смысла, и всякий раз, когда я выхожу на сцену в ее роли, она переживает муки ада.