Повозка продолжала греметь, и из соседней лавки - маленькой мануфактуры, которая продавала позолоченные картинные рамы - вышли две элегантно одетые женщины, которые оттеснили меня еще дальше к краю дороги. Они гордо прошли мимо меня и вели себя, словно мост Нотр-Дам принадлежал им. Одна из них попутно прижала меня силовым приемом к стене дома. Я хотела сразу же запротестовать, когда краем глаза заметила что-то, что меня сбило с толку. Я медленно повернулась к лавке, перед которой стояла.
За распахнутым прилавком лежали бахромчатые шелковые шали, вышитые платки и скатанная в рулон кружевная кайма. В открытой шкатулке был широкий выбор различных пуговиц - из стекла, рога, дерева, слоновой кости, плоско выкованного серебра ... не понятным образом у меня появилось ощущение, что я уже откуда-то эту лавку знала. Как будто я здесь уже однажды бывала. Но это впечатление появилось не от пуговиц, как мне позже стало ясно, а от товаров, которые по диагонали за прилавком украшали стену - масок.
Одну-две секунды я смотрела в замешательстве на маски. Казалось, словно я вдруг оказалась в другом времени и в другом месте, хотя на заднем плане я все еще слышала, как Филипп ругался с парфюмером. Но крик и уличный шум я заметила вскользь. Маски притянули все мое внимание. Они были всевозможных вариаций: разноцветные или одноцветные, полумаски или те, что закрывают лицо полностью, вышитые золотом или с накладным носом, украшенные драгоценными камнями или бахромой, перьями или жемчугом. Исключительно такие маски, как носились на венецианском карнавале. И вероятно, так же на парижских балах в семнадцатом веке, иначе их бы нельзя было купить здесь.
Дверь лавки рядом с откидной стойкой была открыта, и мои ноги пошли сами по себе внутрь магазина. Внутри я уловила нежный немного пыльный аромат высушенных цветов, которые в прежние столетия, как например в этом, заворачивались в рулоны тканей, чтобы ткани приятно пахли. Здесь была смесь лаванды и лепестков роз.
Лавка торговала не только масками и тканями, но и одеждой и аксессуарами. Там были скромные одеяния, всякое барахло и тряпье, но так же аристократические вещи. На различных подставках висели гардины из бархата, окаймленные золотом, шелковые платья с глубокими вырезами и сильно расклешенными юбками, и длинные перчатки из тончайшей кожи. На одной полке стояли сказочные туфли, украшенные редкостной вышивкой с серебряными пряжками и лакированными каблуками. Ванесса бы расплакалась при их виде.
Тем не менее, я мимолетом взглянула на все эти ценности, прежде чем меня волшебным образом что-то привлекло повернуться назад к маскам. Одна из них выглядела словно ... нет, это невозможно. Абсолютно исключено.