Себастиано приподнял брови.
— О совпадениях и вероятностях ты, кажется, сформировала обоснованное мнение.
— Это моя манера, — неубедительно ответила я.
Снова уголки его рта дернулись, на этот раз более четко. Мое впечатление не обманывало меня, кажется, я веселила его. Пока я еще раздумывала, было ли это хорошим или плохим началом, он положил один палец под мой подбородок.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты довольно любопытная?
— Я думаю, что довольно часто, — немного неуверенно, — его прикосновение пронизывало меня, — я улыбнулась ему, а затем случалось чудо: Он ответил на улыбку. Сразу же мой пульс подскочил минимум до ста восьмидесяти.
Который еще больше ускорился, когда Себастиано взял меня за обе руки.
— Как твои царапины?
— Они больше не болят, — выпалила я.
— Анна, — произнес он тихо. Это прозвучало как тающий шоколад, когда он произнес мое имя. Частота моего пульса взлетела до чувствительных двухсот. — Что же мне с тобой делать? — задумчиво продолжал он.
«Поцелуй меня, идиот!» — Конечно, я этого не сказала, хотя меня и захлестывали романтические чувства. Он бы плохо обо мне думал, если бы я была легкодоступной. Броситься ему на шею, однозначно не пойдет. Как он к этому относится, он уже дал мне понять вчера на рынке. Нет, я должна найти к нему более деликатный подход.
- Может, сходим куда-нибудь вместе?- предложила я.
Он отпустил мои руки.
- Что ты себе представляешь?
- Мы могли бы пойти в театр. - Я мысленно похвалила себя за такую гениальную мысль. - Одна моя хорошая подруга по случайному стечению обстоятельств актриса. Она выступает в отеле Бургунд. Мы могли бы прямо завтра вместе пойти на спектакль, если хочешь.
- Почему бы и нет. Я заберу тебя.
Свидание! Он захотел со мной встретиться. У меня получилось! Ликуя, я одарила его улыбкой. Он улыбнулся в ответ, и это разбудило во мне прекрасное чувство. К сожалению, это продолжалось недолго, потому что вскоре появился слуга, принеся обратно камзол.
- Я вывел пятно с помощью большого количества соли, сударь. Теперь оно практически не заметно.
Себастиано снова надел камзол и вежливо поблагодарил, что заставило слугу покраснеть от радости. Признательность по отношению к прислуге вовсе не была само собой разумеющейся в этом времени. Вероятно, к этому приложило руку подсознание - хорошее воспитание существовало во все времена, даже несмотря на потерю памяти. Точно так же должно быть и с любовью. Определенно, скоро Себастиано вспомнил бы обо мне!
Однако его следующий вопрос лишил меня самообладания.
- Как ты, собственно, попала из «Золотого петуха» именно сюда, в дом герцогини?