До невозможности стало жаль себя, отца, тетю Клаву и даже взбалмошную Лариску: ведь всем им, включая себя, Серов не давал покоя!..
Максуд ждал его на кухне, лениво покуривая сигарету и пуская дым к потолку. Увидев приятеля, он улыбнулся и сообщил:
— Собирайся, ты переезжаешь.
— Надоел?
— Да нет, мы ведь даже толком и пообщаться не успели. Просто забочусь о твоей безопасности. Извини, я случайно свалил твою сумку и увидел, что в ней лежит. У меня, знаешь ли, дети.
«Ну, сумку ты, положим, свалил не случайно, — отметил Серов, — но дети — это крайне серьезный аргумент, и я не моту подвергать их ни малейшей опасности. В этом Максуд прав!»
— Куда отправимся: за город или куда глаза глядят? — Сергей тоже закурил и устроился напротив татарина.
— Зачем куда глаза глядят? За городом, я полагаю, тебе тоже делать нечего. Помнишь, как у Честертона: где прячет умный человек лису? В лесу! Значит, стоит остаться в городе.
— Хорошо, тогда куда?
— В Теплый Стан. Я созвонился с одним приятелем, он готов приютить тебя на неопределенно долгое время.
— Альтруист или святой?
— Ни то ни другое, — засмеялся Максуд. — Но некоторые странности отмечаются, и тебе придется с ними мириться.
— Ты решил сбагрить меня сумасшедшему? Покорно благодарю!
— Отчего ты решил, что он сумасшедший? Просто творческий человек, непризнанный гений композиции, пишет музыку для детей, но сам одинок и очень скучает. А ты прекрасно умеешь слушать и поддерживать беседы на любую тему.
Сергей вздохнул:
— Ясно. Ему не нужны деньги, но нужен слушатель. Надеюсь, он умеет держать язык за зубами и не пишет авангардной музыки? Я ее терпеть не могу.
— Надейся, — Максуд встал. — У меня есть пара свободных часов, и я могу тебя отвезти на своей лайбе, чтобы не мотаться по метро.
На конспиративную квартиру, где должна была состояться встреча с колченогим, Иван Андреевич Жуков ехал с тяжелым сердцем. Да и чему радоваться, если кругом одни неудачи, то мелкие, то крупные, и даже то, что как будто получилось без сучка, без задоринки и в будущем способно принести определенные дивиденды, на поверку оказывалось очередной неудачей, ловко замаскировавшейся под успешную операцию. Противник начинал переигрывать по всему полю и уже перехватил тактическую инициативу, крепко удерживая ее в руках, а уж о стратегии и говорить нечего. Только идиот может этого не видеть и не понимать, что настала пора выбирать: либо идти на мировую, либо менять хозяина, либо ложиться в могилку. Последнее Ивана Андреевича не устраивало, да разве объяснишь это хромому? Николай Семенович человек тяжелый, со специфическим характером, и стоит лишь заикнуться о первых двух вариантах, как тут же заработаешь третий.