Алексей Петрович вернулся минут через пять и пригласил гостя в директорский кабинет. Они прошли длинным внутренним коридором со стенами, выкрашенными зеленовато-коричневой краской, так не вязавшейся с роскошным залом ресторана, и очутились в небольшом уютном помещении. Там никого не было, а на столе лежал ключ.
«Молибога не зря назначил встречу здесь», — понял Снегирев.
Алексей Петрович закрыл дверь на ключ и сам, подрагивавшими от нетерпения руками, вставил кассету в щель видеоплеера. Щелкнул переключателем и нажал клавишу воспроизведения записи. Александр Александрович устроился за директорским столом и молча наблюдал за Молибогой, так и оставшимся стоять перед экраном. На нем с неожиданной яркостью появилось изображение средних лет мужчины, окруженного тремя обнаженными женщинами. Одна сняла с него галстук и надела себе на шею, пропустив свисающий конец между полных грудей. Другая вытащила из брюк ремень из крокодиловой кожи и подпоясалась им. Затеяв шутливую возню, они повалили мужчину на широкую кровать и дальше началось такое… Камера, словно смакуя сексуальные изыски, подавала некоторые эпизоды крупным планом, а потом вновь давала общую панораму. Из динамика доносились сладострастные стоны, всхлипы, чмоканье…
Молибога смотрел на экран набычившись, тяжело опустив круглые сильные плечи — такого удара от этого лощеного хлыща Сан Саныча — он, признаться, никак не ждал. И вообще, он не ждал его звонка, не ждал встречи и вот, на тебе, — дождался!
— Что это? — потерянно прошептал он.
— Не что, а кто, — откликнулся из полумрака Снегирев. — Это Виктор Акимович Гудилин, известный чиновник из аппарата, развлекается с тремя проститутками. Правда, занятно?
— Очень, — хмуро ответил Молибога.
Господи! Они подставили Гудилина, на котором ехал в бизнесе не только Чума, но и его благодетели! Именно Виктор Акимович, естественно, за хорошие проценты, устраивал им умопомрачительно выгодные сделки со стратегическим сырьем и многое, многое другое. Вячеслав, когда узнает, просто сойдет с ума! Все рушится, как карточный домик. Стоит этой кассетке прокрутиться перед журналистами, как начнется такое!.. Да что журналисты, достаточно показать ее самому Гудилину, и он станет рабом владельца записи, иначе скандальная отставка и гражданская смерть, то есть полное забвение в мире бизнеса. Кому нужны сгоревшие неудачники, а о старых заслугах в этом мире напоминать не принято: за них государство дает пенсию. Но дадут ли ее еще Вите после этого?
«А вдруг это еще не все?» — обожгла Алексея Петровича страшная мысль.