— Так… — перебирал он процессуальную шелуху, — где-то здесь… «увидел взрыв приказал остановиться».
Ага… Это Зомби… Не то… Вот! Антонио! «Когда я подошёл к машине, то увидел человека в маске… Выстрелил в него, показалось, что попал в руку. Он убежал… Я стрелял вслед ещё несколько раз, но куда не видел…»
В руку? Костя задумчиво почесал подбородок. У Тимура рука была забинтована, сказал, разборка была. Да ну бред, он же на рынке меня ждал, вроде как с утра.
Костя встал, сбросал все бумаги в папку и полубегом выскочил из кубрика. Антонио он нашёл на заднем дворе, наблюдающим за строительством бани.
— Бляха, вы опера такие вопросы задаёте… Я его и не видел практически. Да «маска» ещё… — сплюнул себе под ноги Антонио, когда они отошли в сторону и присели на ряды бруса. — Там кусты были между нами. Я шмальнул, он заорал и ломанул за забор.
— А чего заорал-то? Голос узнаешь? — нетерпеливо уточник Костя.
— Да ну на хрен! Там вообще всё резко было… А, вспомнил! — хлопнул себя по колену омоновец, — он рукой к машине тянулся… Вроде как взять чего-то хотел. Вот я его по движению руки и увидел.
— Так ты в руку ему попал?
— Ну скорей всего… Потому что если куда б в другое место он бы хрен убежал, сука… А что нашли уже кого-то?!
— Ищем, — самой избитой фразой уголовного розыска отмежевался Костя и встал с бруса, — Спасибо. Пока.
Он повернулся и пошёл в курилку, где должен был уже собраться утренний сходняк.
— Катай! — в спину позвал его Антонио.
— Да! — повернулся к нему Костя.
— Найдёте если этих… В живых не оставляйте. Если сами не сможете, нас позовите.
— Я понял…
Костя сам ещё не решил как поступать. В первую очередь со своими догадками. Если примерять Тимура, получается через час или даже раньше он уже тусил перед комендатурой. Схема, конечно, красивая, алиби железное. Может от недостатка, точнее полного отсутствия иной информации начинаешь всех подозревать?
Опять же зачем «чеху» светить простреленную руку? А я ведь схавал за чистую монету про разборки. Не факт, не факт… Слишком нагло. Надо как-нибудь его вытащить посмотреть руку. А если пулевое свежее? Тогда к «Визирям» общаться… Бляха-муха, вот только с «большой»[34] некрасиво получилось…
Временно для себя определившись, Костя решил никого не посвящать в свои гонки. Уж больно горячие они были, надо дать срок поостыть и устаканиться. Поинтересовавшись в курилке у дымивших там Поливанова и Гапасько (они дежурили в опергруппе) где остальной народ, Костя узнал, что все, за исключением всё ещё жравшего в столовой Беса, ушли на переговорник.