Службу в «войсках дяди Васи» парень тянул исправно и без особого напряга, уже через полгода выбившись в число отличников боевой и политической подготовки. Да и прыгать с парашютом Алексею, до того ни разу даже на самолете не летавшем, неожиданно понравилось. Служил он, как некогда и отец, в разведроте, куда его отправили сразу после учебки. Никаких серьезных происшествий за время пребывания в армейских рядах, к счастью, не случилось, и демобилизовался Степанов, погоны которого к тому времени уже украшали сержантские лычки, строго в срок, к большому разочарованию комбата, так и не сумевшего склонить одного из лучших бойцов к сверхсрочной службе. Пожимая руку командира, теперь уже бывшего, Леха в очередной раз ответил вежливым, но твердым отказом. И спустя час уже трясся в обществе других свежеиспеченных «дедушек» в кузове дежурной «шишиги» в направлении железнодорожного вокзала славного города Рязани, где уже стоял под парами долгожданный и пьяный дембельский поезд.
Дальше – понятно: встречи с одноклассниками, большинство из которых благополучно откосили от армии и потому вызывали у Алексея с трудом скрываемое презрение, ни к чему не обязывающие короткие свидания с девчонками, пара драк, одна из которых завершилась прибытием патруля и первым и последним в жизни приводом в отделение. Откуда его за шиворот выволок разъяренный отец, в нескольких матерных выражениях сообщивший, что если он еще раз опорочит честь советского… ну, то есть российского десантника и попадется, то у них состоится совсем другой разговор. И, наконец, благополучное поступление с первого захода в выбранный ВУЗ, благо конкурс на геологический факультет был невысоким. Да, собственно, какой там на фиг конкурс? Если в процентах считать, выходило примерно три четверти человека на место. Учился парень без проблем и хвостов, вовремя и с первого раза сдавая сессии. Особое удовольствие он получал от летней практики, когда студентов-старшекурсников прикрепляли к настоящим экспедициям. Ходить на большие расстояния с рюкзаком за плечами для Лехи было привычно еще со школы, а уж после десантных марш-бросков подобное и вовсе не представляло никаких сложностей.
Семьей Леха, к расстройству матери, к этому времени уже смирившейся с жизненным выбором сына, за время обучения так и не обзавелся, перебиваясь периодическими романами разной длительности и степени влюбленности. Своей половинки парень пока не нашел, а жениться ради самого процесса и штампа в паспорте не собирался, поскольку в силу своих романтических убеждений верил в настоящую и бескорыстную любовь. Что еще? Да, наверное, и все, собственно, о чем стоило бы рассказать.