— Он за моей спиной, не так ли?
Она ничего не говорит, но выглядит сожалеющей. Без слов, она покидает меня, оставляя лежащей на кровати с Ноксом в дверях. Он, как и я, не говорит ни слова. Я отказываюсь оборачиваться, чтобы посмотреть на него. Молчание становится все более осязаемым, когда я слышу громкий удар, сопровождающийся треском. Мое любопытство берет верх, и я оборачиваюсь.
Я не могу в это поверить!
Он принес с собой кресло-качалку и расположил его таким образом, что оно полностью блокирует дверной проем. Он садится на него, осторожно качаясь, при этом продолжает молчать. Его холодный взгляд заставляет меня протестовать.
Ах, ты засранец!
Сообщение понятно.
Я потеряла ту маленькую частичку свободы, которая у меня была, после моего маленького трюка. Я щурю глаза и фыркаю:
— Я тебя ненавижу.
Он медленно кивает.
— Отлично. Это упростит мою работу.
Я щурю глаза, и он говорит весело с коварной ухмылкой:
— Спокойной ночи, Делайла. Сладких снов.
Подняв свою руку, он щелкает выключателем, и я отбрасываю одеяло, и ложусь под него, делая это настолько шумно, насколько могу, чтобы показать свое недовольство. Приподнявшись, я стискиваю зубы и выбиваю весь дух из подушек. Опуская свою голову назад со свистом, я пялюсь на потолок и молча фантазирую, что бы я хотела сейчас сделать с Ноксом.
Кресло-качалка скрипит с миллисекунду, и я произношу:
— Шшшшшш!
Нокс вздыхает
— Засыпай, Лили.
Я тихо насмехаюсь.
— Ты не можешь говорить мне, что делать.
— Да, я могу.
— Нет, ты не можешь. Ты думаешь, что можешь, но это не так. Это иллюзия.
И это была соломинка, которая сломала спину верблюда. Кресло-качалка скрипит от остановки, и он встает.
— Тебе, мать твою, нужно повзрослеть, дамочка. Прекрати вести себя, будто ты гребаный ребенок.
Тотчас же я шиплю:
— Ты не оставил мне выбора! Я не знаю, правда ли все то, что ты мне говоришь, и в действительности сейчас у меня нет ощущения того, что меня защищают. Я схожу с ума от незнания того, что сейчас с моей семьей. Если бы ты хотя бы позволил мне позвонить моей сестре…
Он меня обрывает:
— Этого не произойдет.
— Я снова сбегу.
— Значит, с этих пор ты будешь спать со мной. Удачи тебе со всеми твоими шпионскими штучками.
Вот дерьмо. Я не хочу, чтобы Нокс был моим соседом по кровати.
Тишина окутывает нас обоих. Темнота успокаивает. Как только мой разум начинает блуждать, Нокс тихо спрашивает:
— Тебе жить надоело? — я ничего не отвечаю, и он продолжает: — Кто-то хочет твоей смерти, и твой отец заплатил кучу денег, чтобы быть уверенным в твоей безопасности. И как только я немного расслабляюсь по поводу тебя, потому что, эй, ты производишь впечатление порядочного человека, ты пытаешься сбежать, прокрадываясь вокруг, как долбаный секретный агент и делая это дерьмово.