Выщипывая очередной одинокий волосок, она откидывается назад и говорит:
— Готово.
Я встаю и подхожу к зеркалу, чтобы оценить свои только-выщипанные брови.
Неплохо. Совсем неплохо.
Я смотрю на нее в зеркале и заявляю:
— Столько боли за это? Даже не видно, что ты что-то выщипывала.
Лежа на кровати, она говорит:
— О, да ладно — это заметно. Ты везунчик. Тебя наградили прекрасной формой. Тебе следовало бы увидеть мои, когда я не выщипываю. — Она поднимает голову и смотрит на мое отражение в зеркале. — Это страшно. У меня были бы сросшиеся брови в форме «M» как в Макдональдс.
Оборачиваясь, я прислоняюсь спиной к комоду и спрашиваю:
— А почему тебе вообще есть до этого дело? Ты работаешь с мужчинами, и я уверена, что их не волнует, что ты выщипываешь брови.
Она хитро улыбается и хлопает своими ресницами.
— О, зато моего мужчину волнует.
Ю-ху! Ее мужчину! Я сейчас упаду в обморок.
Прыгая к кровати, натягивая на себя раздражающе шаловливую улыбку, я спрашиваю певучим голоском:
— О, правда? И кто он?
Ее ответ шокирует меня настолько сильно, что у меня отвисает челюсть.
— Рок.
Нагибаясь к ней, я шепчу:
— Не может быть!
Давясь от смеха, она отвечает:
— Это так, малышка.
Мой рот остается открытым, и она смеется. Я бормочу:
— Н-н-но, вы ребята, ведете себя так, будто вы друг другу даже не нравитесь.
Кивая, она грустно улыбается.
— Технически, нам не разрешено встречаться друг с другом. Это...— она на самом деле поднимает свои руки и медленно делает движение пальцами, показывая кавычки, — ...дружба. Нокс знает, но он сказал, что не может ничего с этим сделать, пока это не влияет на работу, чего, в любом случае, я никогда бы не позволила. И то, что Рок и Нокс — лучшие друзья. Я думаю, Нокс действительно счастлив видеть, что у Рока в этой жизни есть что-то хорошее.
Смущенная последним заявлением, я тихо спрашиваю.
— Что ты имеешь в виду под «в этой жизни»?
Бу некоторое время изучает мое лицо. Она выглядит неуверенной, прежде чем тихо отвечает:
— Малышка, мы не существуем.
Сбитая с толку еще больше, я хмурюсь и спрашиваю:
— Прости, не расслышала?
Она откидывается назад, закидывая руки за голову. Глядя в потолок, она объясняет:
— То, что мы делаем — защита и устранение. Мы ни на кого не работаем. Мы работаем сами на себя. Я думаю, ты могла бы назвать это «вымышленная деятельность». Все мы имеем звания в пределах нашего сектора, но сам сектор фактически не существует. Мы все наняты на работу конфиденциально и нам много платят за то, что мы делаем. Смысл того, чтобы быть нанятым именно таким образом в том, чтобы быть незаметным, и нашу команду делать — недоступной. Поэтому все, кого ты здесь встречала, в них нет ничего из реальной установленной личности. Каждый документ, удостоверение личности, банковский счет, который у нас есть — на подставное имя. — Поворачиваясь ко мне, она заканчивает: — Мы не существуем.