— Ты и женился на маме потому, что тебе хотелось ее утешить? — спросила Вероника.
Эмори грустно улыбнулся.
— Я и сам этого не знаю, Вероника. Наверное, я просто почувствовал, что она нуждается во мне… Точнее, в ком-то, кто взял бы на себя заботу о ней и избавил тем самым от необходимости самостоятельно строить свою жизнь. Но ты поймешь меня лучше, когда я расскажу тебе все до конца.
Отец допил свой чай, и Вероника встала и налила ему вторую чашку, потом вернулась на свое место. Она подумала, что ровно ничего не знает о своих родителях.
— По прилете в Лос-Анджелес мы с твоей мамой взяли одно такси, и она позволила мне проводить ее до дома, — продолжал Эмори свой рассказ. — На этом и закончилось наше знакомство. У меня были назначены на вечер какие-то переговоры, а на следующее утро я возвращался в Нью-Йорк. Я был уверен, что больше никогда не увижу эту девушку… Кстати, я еще даже не знал, что она снимается в кино. Она ничего не рассказала мне о себе — сказала лишь, что ее зовут Констанс Эммонс. — Эмори отставил чашку и откинулся на спинку стула. — Можешь себе представить, как я был удивлен, когда несколько месяцев спустя увидел ее имя на афишах кинотеатров и ее фотографию на обложках чуть ли не всех журналов. Из тех же журналов я узнал, что кандидатуру Констанс Эммонс, восходящей звезды кинематографа, выдвинули на премию «Оскар»… Я порадовался за девушку, которая плакала, улетая из Рима, и подумал, что бы ни случилось у нее тогда, этот головокружительный успех заставил ее забыть обо всех горестях… Однако я ошибся. — Эмори грустно покачал головой. — Все вышло совсем наоборот.
— Ты хочешь сказать, мама… — Вероника нервно теребила край скатерти. — Мама пыталась покончить с собой, как раз когда на нее свалилась вся эта слава?
Отец кивнул.
— Ты правильно выразилась — свалилась. Думаю, она вообще была не готова к славе — точнее, ей не хотелось становиться знаменитостью… Почему, известно только ей одной. Вполне возможно, что весь этот шум вокруг ее имени и вокруг того фильма, в котором она сыграла главную роль, напомнил ей о чем-то, касающемся ее пребывания в Риме… Но я лучше расскажу тебе все по порядку. Итак, я узнал о том, что ей присудили «Оскара», а через некоторое время снова оказался в Лос-Анджелесе, где у меня были кое-какие дела. Вот я и подумал: почему бы мне не заехать к ней и не поздравить с успехом? Впрочем, поздравления были всего лишь предлогом — на самом же деле мне просто хотелось удостовериться в том, что у нее все в порядке и она оправилась от своей душевной боли. Покончив с делами, я купил цветы и поехал к ней.