Марина все молчала.
– Напротив восемнадцатого «люкса» в книге написано – ремонт. Там никто не жил. Зачем он туда ходил?
– Зачем?
– Я не знаю.
Почему-то Марина была уверена, что знает. Он так уверенно говорил. А она сама совершенно забыла про то, что Вероника видела покойника тем самым утром, когда, по мнению местной милиции, он пришел на берег прудика, да и свалился в воду.
«Вот тебе и «приключение». Эх ты! Забыть такую важную деталь! Даже не деталь, а целое обстоятельство. Ты забыла, а он все помнил!»
Отвернувшись, она стала смотреть в лес, даже здесь, в «цивилизованной части» санатория, стоявший сплошной стеной. Нет, все-таки она, видимо, не совсем «дитя мегаполиса», потому что лес завораживал ее.
Между желтыми и черными стволами, как будто вырезанными из цельных кусков янтаря, вдруг мелькнуло что-то большое, закачались кусты орешника, и следующее, такое же большое, прошло совсем рядом с первым. Марина схватила за руку Федора Тучкова.
– Что?!
– Смотрите! Смотрите, там!
– Что?
– Ну вон! Вы что, не видите?! Такое… громадное. И дальше еще одно!
Федор посмотрел в лес, а потом опять на нее. Профессорша держалась за него крепко, как за спасательный круг.
Опять, черт возьми! Что прикажете делать, уважаемый доктор наук? Ходить с вами за ручку, как в кино «Еще раз про любовь»?
– Федор, что там такое?
Он осторожно освободил руку. Она ничего не заметила – от страха.
– Там лошади. На территории конная база. Вадик с Галкой собирались кататься. Вы забыли?
То большое, что двигалось по лесу, выступило из стволов и в самом деле оказалось лошадью. Она была гладкая, шоколадная – или как надо говорить про лошадей? Гнедая? Длинный шелковый хвост, внимательные уши, трепетные бархатные ноздри, темные, очень красивые, совсем человеческие глаза…
На лошади сидел какой-то наездник в надвинутой кепочке, болтал ногами.
Лошадь выступала неторопливо, как будто наслаждалась прогулкой, а может, и в самом деле наслаждалась. Вторая, рыжая, шла следом, без седока, стремена болтались и цепляли за ветки. Марина смотрела, глаза у нее горели.
Федор вдруг удивился:
– Ты любишь лошадей?
– Не знаю. Я раньше видела их только в кино про Гражданскую войну. Как ты думаешь, может, мне потом… сходить? Покататься?
– Можно покататься, – согласился Федор. – Можно просто на конюшню зайти. Посмотреть на них поближе. Для первого раза.
– Нас не пустят, наверное.
– Пустят. Мы попросим, и нас пустят.
Марина проводила глазами удаляющиеся гордые спины.
– А у меня даже собаки никогда не было, – неожиданно пожаловалась она Федору Тучкову. Ей было очень жалко себя. – От собаки шерсти очень много. Гулять с ней надо, а у нас некому. Я, наверное, кошку заведу. Приеду и заведу. Я давно хочу кошку. Или собаку. Собаку, конечно, лучше, но у нас с ней некому будет гулять. А у вас есть?