- Что за вопрос? Здесь можно, только не в полный голос, чтобы вдруг не слышали посетители.
- Тот человек, врач, он маг?
- Да нет, - протянул соэр, будто собираясь с мыслями. - Но имеет представление о магии, поисковой магии. Возраст от двадцати пяти до пятидесяти лет, рост... Впрочем, я дам вам описание, повторяться не стану. Не знаю, гоэтов ведь учат простейшей медицине... Любителя травки узнаете?
Эллина покачала головой:
- Если только человек не потреблял её в течение последних часов. Или если балуется ей постоянно. Тогда зрачки иные.
- Обидно, - протянул соэр. - На освидетельствование всех не загонишь. Что по нему ещё? Эстет, образован, иначе не устраивал бы такие спектакли. Про отношение к женщинам знаете.
Гоэта покачала головой: в такие нюансы её не посвятили.
- Но как же, - с лёгким раздражением напомнил Брагоньер, - поборник высокой морали. Несомненно, поинтересуется соответствием вашей жизни своим нормам. Всё, больше знать нечего. На хвосте - охрана. Приметы через пять минут принесёт секретарь, если вы соблаговолите её дождаться. Удачного дня, госпожа Тэр.
Пресекая возможные вопросы и возражения, соэр затерялся внутри здания.
Эллина тяжело вздохнула: ввязалась в историю! И что за охрана? Хотя охрана - это хорошо, только знать бы, в какие моменты ей обеспечат тыл. О круглосуточном присмотре и речи нет - не того полёта птица.
Госпожа Ллойда оперативно вынесла гоэте тщательно сложенный и запечатанный лист бумаги. Отдала, не спросив имени, и удалилась.
Эллина с радостью вышла на свежий воздух: атмосфера Следственного управления действовала угнетающе, - помахала извозчику и, задумавшись, назвала адрес подруги.
Ольер ли Брагоньер не жаловал светские мероприятия, появлялся там редко. Не потому, что они ему претили, - всё время отнимала работа. Но ничто человеческое было ему не чуждо: на балах он танцевал, потягивал шампанское или нечто покрепче, на музыкальных вечерах внимал оркестру и певцам, на театральных - следил за действием пьесы. Обычно не словоохотливый, соэр, тем не менее, всегда был в курсе событий, вычленял из толпы и беседовал с нужными людьми. Мог сыграть роббер в карты, если не доставало участников, хотя ломберный стол не притягивал его внимания.
На приём соэра пригласила сестра. Она настаивала: Брагоньеру необходимо встряхнуться.
- Ты себя в гроб вгонишь, - вздохнула она. - Упрямец, мир не рухнет, если ты на один вечер пошлёшь свою работу в вековечный мрак.
Соэр возразил: она недооценивает значимость его труда: