Остановившись к вечеру у ночлежного дома, в который зашел дворник, Губарев уже не понимал, почему продолжает слежку; может быть, теперь он делал это из чистого упрямства — всего лишь.
Ночлежный дом, в двери которого около девяти вошел Ахмет, находился в одном из тихих переулков около Сеииого рынка на Петроградской стороне. Ротмистр подошел к обшарпанной, покрытой коростой старой краски двери. Колотить в дверь пришлось долго; наконец одна из створок открылась, выглянуло неприветливое лицо.
— Что надо? Мест нет.
— К тебе татарин в синем зипуне заходил?
Внимательно изучив Губарева, хозяин почесал в затылке.
— В синем зипуне? С бородкой?
— С бородкой, с бородкой. Где он? Спит?
Хозяин ухмыльнулся. Губарев спросил строго:
— Что улыбаешься?
— А ничего. Нет. твоего татарина.
— Как нет?
— Так. Был да сплыл.
Губарев ласково взял хозяина за ворот; тот попробовал вырваться, но, почувствовав хватку, закрестился.
— Стой! Ты что, мил человек? Хрястом-богом клянусь, нет его, ушедши уже! — Глаза хозяина вертелись испуганно, но судя по виду — он не врал.
— Ушедши? А почему я его не видел?
— Ну вот, не видел… Он с того хода ушедши, дал двадцать копеек, а потом с того хода во двор, и не видать его больше. Я выглянул, смотрю — пусто. Позвал — не отвечает. Я уж и койку-то его отдал, на ней другой.
— Извозчика поблизости можно взять?
— А как же? Почему не взять? Стоянка вон она, на углу Каменноостровского. Да и трактир на углу, «Дибуны», возчики толкутся всю ночь.
На всякий случай он все-таки осмотрел ночлежку. Потом, зайдя в ночной трактир на Каменноостровском и перекусив, подсел к угловому столику, к компании распивающих чай извозчиков. Народ был тертый, бывалый, люди за столом то и дело менялись, кто-то, закончив чаепитие, выходил, кто-то входил с улицы. Губарев пил чай и, не гнушаясь, терпеливо расспрашивал каждого, не подсаживался ли к кому человек, похожий на Ахметшнна.
Примерно в середине ночи один из вошедших, высокий извозчик с гулким голосом и окладистой бородой, услышав вопрос Губарева о татарине, кивнул:
— А как же, было. Часа три примерно назад подвозил такого. На Васильевский. Чаевые, подлец, обещал, а дал всего ничего. Татарва, одно слово…
— Где сошел?
— На Первой линии. Магазин Кималайнена знаешь? Прямо у него. Деньги дал и во двор, больше я его не видел, — возница покосился. — С тебя, мил человек, за рассказ.
— Будет, только на то же место отвези, прямо сейчас.
— Отвезем, такое наше дело.
На Васильевский остров, к галантерейному магазину «Братья Кималайнен» возчик отвез Губарева быстро. Остановил мерина, кивнул: