— В наши дни ему грош цена. Берешься за любую работу — выбора нет.
— Так-то оно так, но если парень кончил школу — это совсем другое дело. Не то чтоб он лучше других, вовсе нет. Я-то за рабочий класс, сам ведь я рабочий, только у образованного над парнем вроде меня преимущества. Во-первых, за ним бегают девчонки, особенно если он здоровый и видный из себя.
Кен на это ничего не ответил. Только продолжал грести, и Фреду пришлось вставить ему в рот папиросу и зажечь ее. Потом Фред снова откинулся на сиденье и стал наблюдать за Кеном; схожи они, пожалуй, только в одном: у каждого изо рта торчит папироса.
— Поднажми немного левым, разверни ее,— сказал Фред.— И все будет в лучшем виде.
— Ладно,— отозвался Кен.
— А ты силен.
— Ну так не ребенок же.
— Хотя к чему мужчине сила? Если, к примеру, он работает в конторе?
— Я как-то об этом не думал.
— Или еще, если он состарится. Представь: ты постарел и ослаб. Позор, а?
— Конечно,— ответил Кен.— Только что говорить об этом?
— А меня это занимает. Вот умрешь ты, и куда денется твое огромное тело?
— Ясное дело. Червей будет кормить.
— А ведь это может случиться хоть сейчас, верно?
— Господи, с какой стати?
— Об этом, само собой, лучше не думать. Но ведь это может случиться даже здесь, в такой вот денек. Еще как может.
Кен перестал грести, выбросил папиросу.
— Господи, ну и чудак же ты! Правильно я иду?
— Нажми на левое,— сказал Фред.— Пожалуй, я сменю тебя.
— Ладно, не надо.
И Кен продолжал грести, а Фред достал из мешка удочки и принялся готовить наживку. Вскоре, когда они уже были почти на полпути к острову, Фред сказал, что они у цели; Кен, сложив весла в лодку, выбросил якорь, и они взялись за удочки.
А денек действительно выдался отличный. Солнце припекало, но ветра по-прежнему не было, течение из залива почти прекратилось, и лодка, сбитая с толку, не понимала, в какую сторону тянуть якорную цепь. Они отошли не более двух миль от берега, но море сегодня казалось таким необычным, что неясно было, то ли они у самого берега, то ли невесть в какой дали от него. Ни шороха, ни звука вокруг. Совсем иной мир. Ему не принадлежали ни дома на берегу. Ни люди.
— Хотел бы остаться здесь навсегда? — спросил Фред.
— Тише ты! Клюет,— отмахнулся Кен.
— У меня тоже. Только это одна видимость. День сегодня не очень-то подходящий. Вот если б облака.
— Да, было б неплохо.
— Знаешь, я подумал: странно, что ты так и не выучился плавать,— сказал Фред.
— Так уж вышло. Я ведь все время жил в городе.
— Обидно, наверное?
— Да, в такой вот денек! Но ведь и ты отсюда до берега не доплывешь.