— Как бы не так! Ты б удивился… Клюет?
— Клюет.
— И у меня тоже. А ты бы не прочь здесь поселиться, а, Кен?
— Ну, если б была работа.
— Да нет, будешь, наверное, и дальше жить с теткой.
— Посмотрим. Получу хорошую работу — может, и женюсь.
— Черт, вот это здорово, а?
— Снова клюет,— сказал Кен.
— И у меня тоже. У нас, видно, лески переплелись.
Каждый потянул свою леску, и оказалось, те действительно переплелись; правда, Кен подцепил на крючок малюсенького рифового окуня.
— Такой не пойдет,— сказал Фред. Он снял рыбешку с крючка и положил на ладонь.— Симпатяга, правда? Смотри, как переливается.
— Отпусти его,— сказал Кен.
— Бедняжка. Спорю, удивляется, чем это его подцепили. Смотри: задыхается. А кругом столько воздуха — смешно, верно? Точно Кредит Дугласа [29].
— Пусти его, ради бога,— не выдержал Кен.
— Спорю, через пять минут и не вспомнит, что чуть не задохнулся,— сказал Фред и бросил рыбешку в воду.
На мгновенье рыбка растерянно замерла на поверхности, вильнула хвостиком и исчезла. Забавная сценка; они оба рассмеялись.
— Эти всегда так,— заметил Фред.— Хотел бы плавать, как рыбка, а?
Кен ничего не ответил; они насадили новую наживку и забросили удочки, но рыба только поклевывала. Поймать ничего не удалось.
— Знаешь, в чем дело? — начал Фред.— Клюют старые окуни, только их на эту наживку не возьмешь.
Недалеко от острова, по словам Фреда, был риф, где водится тьма крупных мидий. И пока течения нет, собирать их одно удовольствие. Рифа не видно, и никогда не увидишь, просто стоишь на нем по колено в воде и собираешь мидий. А потом вынешь из раковины сердцевину, сделаешь из нее наживку, и старый окунь вмиг у тебя на крючке.
— Но это ведь не близко,— заметил Кен.
— Ну и что. У нас прорва времени.— Фред перегнулся через Кена и выдернул якорь, Кен втащил удочки; Фред решительно взялся за весла, и они двинулись к острову.
К тому времени течение из залива усилилось, но навстречу ему подул легкий ветер, и на море почти невидимо для глаз появились первые признаки волнения. Странно, но эта легкая зыбь разрушила ощущение иного мира. И они снова почувствовали себя частью реального мира с его домами и людьми. И еще, лишь только море заволновалось, земля стала казаться далекой-далекой.
— Назад придется идти против ветра,— сказал Кен.
— Да, но зато по течению,— отозвался Фред.— И потом, какая разница, когда рядом такой здоровяк, как ты?
Похоже, Фред не очень-то спешил к своему рифу. Он то и дело оставлял весла, чтобы скрутить папиросу, а когда Кен стал его поторапливать, сказал, что у них прорва времени.