Можно, конечно, позвонить приятелю, но я уверен, это не выход. Справку он вряд ли подвезет, а если и подвезет, то не скоро. А у нас паром.
– И что нам делать?
– Вернитесь в Ивангород, найдите ветеринара, пусть осмотрит птицу и выдаст хоть какую-нибудь бумагу. Без нее я вас не выпущу.
Сказано тоном инквизитора, отказавшего еретику в помиловании. «Костер! Только костер!»
– Но мы же уже покинули Россию! – Я демонстрирую паспорт со штампиком.
– Я могу позвонить пограничникам, они вас выпустят.
Ну на все у них есть ответ! Чувствую, спорить с наследником Верещагина из «Белого солнца пустыни» так же бесполезно, как смывать со стены его будки солнечный зайчик.
Арни с Микко терпеливо ждут, пока не догадываясь, о чем идет речь.
Наверно, не будь их, я бы смог решить вопрос на месте. Но намекать таможеннику на мзду в их присутствии я не решился. В финском языке нет слова «коррупция». А если и есть, то очень короткое и малоупотребляемое. Еще разорвут партнерские отношения, увидев мое истинное лицо.
Интересно, сколько эта канарейка стоит? Может, оставить эту на таможне, а в Нарве купить другую? Правда, я не уверен, что найду точно такую же…
В принципе, можно и сгонять в Ивангород. Это же не Москва, за пять минут по периметру объедешь.
– Хорошо! Звоните! Мы возвращаемся!
Таможенник уходит в свою будку, а я объясняю компаньонам причину задержки.
– Конечно-конечно! – хором соглашаются те, узнав, что на птичку нет бумаги. – Закон есть закон… Но нам же уже поставили выездные штампы.
– Нас выпустят обратно под честное слово.
Под честное слово, однако, не выпустили. Знакомая пограничница, все еще пребывавшая в дурном настроении, прервала мои объяснения ударом колотушки в паспорт. «Прибыл». То же самое сотворила и с паспортами Микко и Арви. Получилось, что мы выбыли из России, никуда не въехали, а затем вернулись обратно. Паспорта наши, к слову, – общегражданские, и нам с ними жить. И все теперь будут интересоваться – а где это вы болтались полчаса? И не шпионы ли вы? Придется врать, что искупались под пограничным мостом, перемахнув через колючую проволоку, и вернулись. Не про канарейку же рассказывать.
Финны удивлены, но не протестуют. Человек в униформе – представитель власти, это святое. Знает, что делает.
– Простите, а вы не знаете, где здесь ветеринар? – задаю я вполне логичный вопрос грустной девушке.
Девушка наверняка знает, я ведь не единственный человек без птичьего сертификата. Но в силу плохого настроения отвечает уклончиво:
– Без понятия.
– А вы не могли бы у кого-нибудь узнать? Сами мы не местные…