– Ты и Ребекка Льюис.
– Верно.
Шиммин повернул телефон к себе и отхлебнул кофе, одновременно тыкая большим пальцем в кнопки. Я почувствовал, что мне лучше сесть. И сел на тот стул, на котором всего несколько часов назад сидела Ребекка. И подхватил ладонью здоровой руки локоть другой, ни на что сейчас не годной. Плечо болело все утро. Было такое ощущение, что вместе с суставом проворачивается куча битого стекла.
– Сейчас я тебе еще кое-что покажу, – сказал Шиммин. – Не слишком приятное.
И показал. Он был прав. Это было не слишком приятное зрелище.
Это был еще один снимок того фельдшера с бороденкой. На этот раз фотография была сделана с большего расстояния, как будто первое фото щелкнул кто-то, присевший над ним, а второе – отступив на шаг и выпрямившись. Выражение на лице этого типа было точно такое же. Но на сей раз было видно, что он не спит. Он был мертв.
Мужчина лежал на темно-зеленом ковре, возле самого крашеного плинтуса, и его голова была вывернута под неестественным углом и имела самый гротескный вид, откинутая далеко назад и вбок, словно кто-то пытался напрочь оторвать ее от плеч. Шея была опухшая и висела складками, как будто под кожей собрались кровь и прочие жизненные соки. И была вся в мерзких зеленовато-фиолетовых пятнах.
– Я уже говорил тебе, что Тир оставила сообщение на моем автоответчике, – продолжал Шиммин каким-то отстраненным тоном. – Она просила заехать к ней утром, до работы. Я был там в четверть восьмого. На звонок никто не ответил. Я обошел дом. Задняя дверь, ведущая в патио, была распахнута настежь. Этого парня я обнаружил у подножия лестницы. Рядом лежала Джеки. Не думаю, что стоит показывать тебе ее фото.
Я почувствовал, что вдруг совершенно обессилел. Словно все силы из меня кто-то высосал, и они ушли куда-то.
– Вы хотите сказать, что детектив-сержант Тир мертва?
Глубоко посаженные глаза Шиммина так и впились в меня.
– Очень даже мертва.
Я с трудом сглотнул. Попытался держать себя в руках.
– Вы меня подозреваете?
Инспектор по-прежнему сверлил меня взглядом.
– А что, должен?
– Нет. – Мой голос звучал страшно хрипло. Слова напоминали карканье. – Мы просто хотели поговорить с ней насчет Лены. И о расследовании обстоятельств гибели Лоры.
Шиммин сжал челюсти:
– Я же велел тебе не соваться в это дело. Оставить все как есть.
– Вы знали, что такое может случиться?
Инспектор наклонил голову. Уставился в полированный гранит стойки. Мне были видны редеющие волосы у него на черепе. И испещренная пятнами кожа под ними.
– Ничего настолько скверного я и предположить не мог.