По залу вновь прокатился звук, но слабый, похожий на выдох. «Архангельский демон» вновь обвел взглядом «свиту».
– В последний раз предлагаю подумать и отказаться, если кто-то решит, что моя просьба и ее условия для него неприемлемы.
Доктор подождал, но зала никто не покинул. Он благодарно кивнул и сказал:
– Можете задавать вопросы.
Зал взволнованно загудел. Жители переглядывались и перешептывались, но озвучить свои мысли вслух никто не решался.
– Смелее, – подбодрил собравшихся Доктор. – Сейчас можно спрашивать обо всем.
– Почему… – наконец осмелился кто-то. – Почему хр-рамовников… нельзя убивать… нельзя калечить?
– Потому что нам не нужна война со Святой.
– Тогда захватим кого-нибудь! Пр-риведем. Пусть всё р-расскажет.
– Он может не знать того, что мне нужно. И отпустить его назад будет уже нельзя. А это – тоже повод к войне.
– А Глеб? Мы захватим его!
– Не прикасаться к Глебу! – истерично выпалил Подземный Доктор.
Зал снова выдохнул – непонимающе, удивленно.
– Как мы узнаем, кто из них Глеб?.. – пробормотал кто-то в наступившей вслед тишине.
– Узнаете… – буркнул недовольный собственным срывом Доктор. – Он выглядит страшнее любого из вас. И трогать его нельзя. До тех пор, пока я не велю сделать это. Это всё. Выполняйте. И немедленно докладывайте мне обо всем, что узнаете.
«Архангельский демон» повернулся, чтобы уйти, но, сделав пару шагов, остановился и угрюмо бросил через плечо:
– Вот еще что… Встретите Полетаева – убейте. Только быстро и безболезненно.
Венчик, забившись в угол, вполуха слушал разговоры взрослых. Даже не вполуха; услышанное в одно влетало, а из другого улетало, не задерживаясь в голове. Мысли парня были сейчас там, на другом конце зала, где стоял, сложив на груди руки, Игорь. Бывший наставник ждал своего времени, чтобы отправиться на пост и сменить теперешнего дозорного. Для этого имелись наручные часы, единственные на их поселение, которые уходящий на пост дозорный передавал следующему в очереди. Так было и в тот раз, когда Венчик вышел вместе с Игорем на свое первое дежурство. Как оказалось, и последнее.
Вспоминать об этом было тошно и стыдно. И страшно, конечно же. Но страх уже сгладился, стал размытым, не вызывающим спазмов в желудке, как в первые дни. А вот стыд остался, и никуда от него, похоже, не деться – такое не сгладится и не рассосется. Это еще спасибо, что увидели его позор не все; Игорь быстро его тогда провел в умывальню, заслоняя собой от встреченных. Только запах-то всё равно не заслонишь!.. Так что слух о его, Венчика, «подвиге», вскоре стал известен всем, хоть Игорь и пригрозил, что начистит морду любому, кто будет это обсуждать и зубоскалить. Пригрозить-то пригрозил – вступился за него, спасибо ему за это с поклоном в пояс, иначе достали бы точно, хоть в петлю лезь, – только вот и сам старший дозорный перестал обращать внимание на своего бывшего напарника, а точнее, стажера, тоже, похоже на то, бывшего. Уже пять раз после того проклятущего дежурства заступал Игорь на пост и ни разу не взял с собой Венчика.