Было решено: Пауль Зиберт пойдет на встречу с майором Геттелем, чтобы использовать сложившуюся ситуацию в интересах советской разведки.
Встреча, к которой так стремился гестаповец, состоялась 29 октября на квартире Лидии Лисовской. Геттель держался чрезвычайно дружелюбно, всячески старался показать свое расположение к новому знакомому, расточал комплименты в адрес невесты гауптмана.
— Фрейлейн Валентина — всеобщая любимица в рейхскомиссариате, — с умилением говорил он. — Предлагаю тост за ваше счастье, Зиберт!
Когда выпили несколько рюмок, Зиберт встал и, словно эта мысль только что пришла ему в голову, предложил:
— А не встряхнуться ли нам сегодня как следует по поводу знакомства, господин майор? — И, смеясь, добавил: — Если вы гарантируете, что моя невеста ничего не узнает, то мы можем превосходно провести время в обществе двух очаровательных дам…
Офицеры распрощались с Лисовской и вышли из дома. При виде Зиберта невысокий, коренастый шофер-солдат услужливо распахнул дверцу автомобиля.
— Николаус! — Зиберт неопределенно помахал рукой. — Едем, маршрут обычный.
Струтинский[12] нажал на стартер, и машина мягко тронулась с места.
Пауль Зиберт вез Геттеля на квартиру надежного человека, подпольщика Леонида Стукало. Но рядом с его домом что-то случилось, собралась толпа, прибыла уголовная полиция. «Этого не хватало! — с досадой подумал Кузнецов. — Придется срочно перестраиваться». Он приказал Струтинскому ехать по другому адресу: улица Легионов, 53.
— Мы возвращаемся? — с удивлением спросил Геттель.
— Нет, просто я хотел заехать за одной дамой, она живет здесь, но в последний момент вспомнил, что в это время она должна быть уже у подруги, — сказал Кузнецов первое, что пришло в голову.
…Роберт Глаас был ничем не примечательным сотрудником «Пакетаукциона» — весьма характерного оккупационного учреждения, специально занимающегося отправкой в Германию посылок с продовольствием и вещами, награбленными гитлеровцами у населения. Глаас считался ревностным служакой, хотя и не хватающим звезд с неба. У начальства был на хорошем счету.
Генерала Германа Кнута, второго заместителя рейхскомиссара Украины Эриха Коха, начальника «Пакетаукциона», должно быть, хватил бы апоплексический удар, если бы он узнал, что этот скромнейший из его подчиненных — старый голландский антифашист-подпольщик, связанный с советской разведкой и оказавший ей уже много серьезных услуг.
На его-то квартиру и решил ехать Кузнецов после того, как отпал дом Леонида Стукало.
Глаас встретил неожиданных гостей приветливо. Быстро накрыл на стол. Кузнецов снял портупею с кобурой, велел Струтинскому повесить ее на гвоздь за шкафом, предложил разоблачиться и Геттелю. Нехотя майор тоже освободился от оружия.