— Петро, что с тобой? Слышишь, братишка, не умирай!.. Слышишь? На, возьми! — Поднял с земли автомат, взял руку друга, вложил в нее приклад.
Большаков раскрыл глаза, крепко стиснул обеими руками оружие и, превозмогая боль, процедил:
— Нет, гады, так дешево жизнь я не отдам!
Привстал из-за камня и выстрелил в приближавшегося бандита. Но силы оставили его. Автомат выпал из рук…
Майор подхватил падающего друга, осторожно опустил на камни. Большаков был мертв. Новожилов схватил автомат. Почувствовал тепло приклада, которого только что касались руки Петра, и автомат задрожал в цепких пальцах. Новожилов стрелял только по видимой цели: экономил патроны. Вскоре ему обожгло левое плечо, затем — голову. От нестерпимой боли слепли глаза, но он все еще продолжал стрелять по бандитам короткими очередями.
И вот наступил момент, когда был израсходован последний патрон. Оставалась одна лишь граната. Новожилов залег за камень.
Снова наступила тишина, тишина обманчивая, тревожная.
Старый, сжимая в руках удавку, давал последние указания:
— Не стрелять! Взять живьем! Я сам прикончу!
Серо-желтые глаза бандита загорелись мрачным огнем. Приказал выпить всем еще по чарке самогона — «для храбрости».
Тем временем Новожилов, истекая кровью, торопливо уничтожал записную книжку, рвал зубами на мелкие клочки секретные документы и, пережевывая их, сплевывал между камнями.
В руки бандитов не должна была попасть ни одна фамилия тех, кто помогал советским чекистам обезвреживать врага.
За камнем, на завале слышалось сопение. Ползут… Вот слева стукнул о камни приклад винтовки, справа что-то звякнуло. И снова — лишь сопение… Бандиты карабкались с трех сторон. В десяти шагах остановились, закричали:
— Сдавайтесь!
— Чекисты не сдаются!
Новожилов собрал остатки сил, поднялся во весь рост.
— Смерть вам, презренные шакалы! — крикнул он и, рванув кольцо гранаты, шагнул вперед.
Раздался взрыв. За ним — вопли и проклятия. На окровавленных камнях корчились в предсмертных судорогах несколько бандитов. Новожилов, смертельно раненный, упал навзничь.
Оставшиеся в живых бандеровцы, опомнившись, как черные вороны, налетели на бездыханное тело майора. Еще несколько раз выстрелили ему в затылок — они боялись его даже мертвого! Затем торопливо стащили с него сапоги, брюки. Втащили тело на камни и начали издеваться над мертвым…
Сердце чекиста
Откуда-то снизу доносился звук бурлящего потока: близко река. Меняшкину мучительно хотелось пить. Хотя бы глоток! Его тянуло к воде, но тело не повиновалось. Жадно хватая воздух, он снова впадал в забытье…