— Разрешите мне переговорить с представителем НАСА. Вот увидите…
— Такой организации больше не существует, полковник.
— Тогда с ее преемником!.. Ведь должно же быть какое-то объединение по исследованию космического пространства!.. Так. Погодите… Наша лаборатория располагалась в Оклахоме, но главный штаб был в Хьюстоне… Значит, сейчас подобная организация находится, наверное, в Тексахоме…
— Корпорация, занимающаяся освоением марсианских земель, действительно работает в Тексахоме, — довольно кисло произнес Остров. — И это действительно наша головная боль. Все те же претензии, что и в вашу бытность, полковник. Как бы нам хотелось, чтобы чиновники поменьше нас доставали. Но вы тут бессильны. Готов поручиться, что ваше тело, ваше оснащение и даже ощущения вам больше не принадлежат. Это теперь их собственность. На вас потрачены миллиарды долларов — или как там называются теперешние денежные единицы? Прошли те времена, когда вы могли распоряжаться самим собой. Да если мы вас пошлем на Землю вести переговоры, они быстренько наложат на вас свою когтистую лапу — ваш компьютер и пикнуть не успеет.
— Мне все ясно.
Роджер Торвей выпрямился, уселся поудобнее на роскошном «кожаном» стуле и одарил Острова одним из своих коронных взглядов. Улыбка киборга так часто остается незаметной для окружающих…
Ладно. Гражданский администратор сам затеял игру в статуи, прикидываясь непонимающим простачком. У Роджера Торвея много разных игр в запасе. Вот, например, такая: «А ну-ка выстави этого киборга из моего офиса».
Для Роджера не составляло труда сидеть без движений часами, днями. За последние десять минут разговора ни один мускул его огромного измученного тела не дрогнул. Разве что челюсть да «губы», а вернее, то, что от них осталось. Да еще механическая гортань — и то только потому, что ему пришлось уговаривать Острова. Да, нелегкая работенка предстояла местным амбалам. Сдвинуть с места стотридцатикилограммовую кучу железа, которая к тому же еще и упирается.
Роджер продолжал смотреть на Острова своим красным немигающим взглядом. Ни на секунду не позволял он промелькнуть Человеку в своих безжизненных фасеточных глазах. Это его последняя козырная карта: рассерженный киборг, негодующая громадина из пластика и железа…
— Роджер, это не поможет, — прозвучал мягкий голос Дорри.
Ее образ возник так внезапно… Она сидела рядом, нежно касаясь тонкой ладонью руки Торвея. Сквозь непроницаемые покрытия он чувствовал ее успокаивающую прохладу.
— Этот человек бессилен помочь тебе, милый, — продолжала Дорри. Ее голос тихо баюкал. — Это маленький человек. Он всего лишь винтик огромной бездушной машины. Он пытался поговорить с начальством. Они в курсе твоих проблем с фузионным генератором. Но они запретили Острову помогать тебе.