— Где мистер Криспин? — спросила она. — В ателье его нет.
Рейнольдс в упор посмотрел на нее.
— Он в кабинете мистера Грэга.
Амелия насторожилась.
— В кабинете? Что он там делает?
Рейнольдс поднял брови. Этот человек берег слова.
С мрачным лицом Амелия бросилась по коридору, ведущему к кабинету мужа, открыла дверь и заглянула. Эта большая комфортабельная комната была убежищем Сайроса Грэга. Здесь, устроившись за большим письменным столом, он проворачивал свои многочисленные дела. Амелия редко заходила в эту комнату. Для нее было ударом увидеть сына, сидящим в кресле отца за большим столом, заваленным бумагами.
— Что ты здесь делаешь? — грубо и властно спросила она.
Криспин, держа карандаш в длинных аристократических пальцах, делал какие-то пометки. Он слегка нахмурился, наконец поднял глаза.
Глаза у него были цвета опала. Эти глаза могли подействовать на любого, но не на Амелию.
— Мой отец умер. Отныне это мой кабинет, — ответил он серьезным металлическим голосом.
Амелия почувствовала, как по ней пробежала дрожь. Ее сын никогда не разговаривал с ней таким тоном.
— В конце концов, что ты делаешь? — спросила она, беря себя в руки. — Послушай, Криспин, позволь мне заниматься всем этим. Ты ничего не понимаешь в делах отца, а я их знаю. Хотя отец оставил все тебе, ты не сможешь обойтись без моей помощи. Если тебя это интересует, давай работать вместе. Но я думаю, что тебе лучше заниматься живописью, а дела оставить мне.
— Я тебе не оставлю ничего, — ответил спокойно Криспин. — Ты повластвовала достаточно. Теперь моя очередь, и я этого долго ждал.
Амелия была потрясена. От гнева ее накрашенное лицо покраснело. Она заорала:
— Как ты смеешь разговаривать таким тоном? Поднимись немедленно в ателье и не забывай, что я твоя мать!
Криспин положил карандаш, скрестил руки на столе и наклонился вперед. В его глазах загорелись такие искорки, что Амелия отступила.
Ее сын был точной копией ее дяди, умершего пятнадцать лет назад. Потрясенная, она уставилась на сына.
Когда ей было десять лет, Мартин, брат ее матери, пытался ее изнасиловать. И вот, глядя на своего сына, она находила его ужасно похожим, и та сцена вдруг возникла в ее голове. Их родители уехали на какой-то прием. Они сказали, что Мартин отведет ее пообедать в ресторан. Она была обрадована, так как дядя Мартин хотя и был оригиналом, был забавным. Высокий, стройный, с волосами соломенного цвета, совсем как Криспин. Он был немного художник и одевался довольно эксцентрично. Он питал слабость к белым рубашкам и бутылочного цвета бархатным костюмам. Друзья подозревали, что он гомик, но это было совсем не так. Его тянуло к маленьким девочкам. В десять лет Амелия находила его романтичным.