* * *
По какому-то недоразумению прибрежный поселок, в котором обосновалась Тави, был разбит на две части. Асфальтовая дорога, протиснувшись между лавочками и мелкими гостиницами, вдруг превращалась в пустынную трассу – чтобы через сотню метров опять стать респектабельной улицей. С одной стороны тянулся пустырь, поросший лиловым вьюнком и колючкой, среди которой одиноко торчали два чахлых банановых деревца. С другой – белел глухой бетонный забор единственного на Слоновом острове приличного отеля.
Днем воздух над дорогой звенел от зноя и воплей цикад; но солнце катилось к закату, асфальт синел, окутывался сизым паром, а потом подступала бархатная тьма, и в ней зажигались, дыша жаром, багровые глаза мангалов. Жарили кукурузу и креветок, варили огненный, жгучий суп из чечевицы. Рядом раскладывали звонкие связки стеклянных браслетов и кольца с поддельной бирюзой. И, наконец, громыхая и фыркая выхлопной трубой, подъезжал карий фургончик с надписью «Чандра кафе» на борту.
Из фургончика выскакивали два ловких парня, выдвигали боковую стенку, расставляли по обочине столики размером чуть больше табуретки и совсем уж миниатюрные стульчики. На них водружали банки с корицей и влажным, темным тростниковым сахаром. Мягко разгорались керосиновые лампы; в недрах фургончика что-то фыркало и плевалось паром, и вскоре, глуша запахи перца и чеснока, над дорогой расползался упоительный аромат кофе.
Тави шла на запах, как жертва гипноза. Плечи оттягивал рюкзак с единственной ее по-настоящему ценной вещью – мощным ноутбуком. Помахав парням рукой, она усаживалась за один и тот же столик, чуть в сторонке, почти прижавшись спиной к забору. Лодыжки царапала сухая трава, а любое движение ноги могло спугнуть сонного кузнечика или мелкую ночную ящерку. Пока ноутбук загружался, поскрипывая винчестером, Тави бездумно смотрела на возню в фургоне.
В «Чандра кафе» к делу подходили основательно. Один из парней от души сыпал зерна в ручную кофемолку, неторопливо вертел ручку. Свежемолотый кофе ссыпали в медную турку – а потом начиналось действо над подрагивающей синей хризантемой огня. Здесь никто никуда не торопился. Тави запускала графический редактор – ноутбук негромко взвывал, шуршание диска становилось громче. Она погружалась в работу, а потом приносили кофе, так тихо, что Тави сначала замечала усилившийся аромат и только потом – толстенькую керамическую чашку, возникшую на столике как по волшебству.
Она мерно двигала «мышкой», и на экране проступали очертания новой иллюстрации. Главное было – не думать, когда будет следующий заказ; от этих мыслей Тави начинала душить паника. Фрилансерских заработков вполне хватало студентке, живущей под теплым родительским крылом. Однако беглянке, рванувшей на Шри-Ланку с полупустым рюкзаком и без обратного билета, приходилось туго. Надо бы перестать ходить к «Чандре»; надо бы переехать в гостиницу подальше от моря и подешевле, но Тави все тянула в надежде, что как-нибудь обойдется, придумывала новые планы, как выкрутиться и сэкономить. И только одно никогда не приходило ей в голову: вернуться домой. От дома отделяла стена, которую Тави даже не пыталась одолеть.