– Я много лет пытался избавиться от своих корней. И не оглядывался на прошлое.
– На это прошлое ты можешь оглянуться с гордостью. Он не смог сломать тебя, верно? Держу пари, что он пытался.
– Если бы он не пытался, я бы не ушел от него и не стал бы тем, кто я есть. Я… Вернусь в Нью-Йорк – тоже посажу у себя вишню.
– Хорошая мысль. Ты ведь женат, верно? На одной из нью-йоркских «гарда»?
– Она – чудо, – сказал Рорк. – Моя Ева.
Его тон тронул Синеад.
– Но детей у вас нет.
– Пока нет.
– Что ж, время у вас еще есть… Я видела ее фотографии. Я много лет собирала вырезки из газет, ничего не могла с собой поделать. Она выглядит сильной. Думаю, такой ее сделала жизнь.
– Да.
– В следующий раз привези ее с собой. А пока что нужно подумать, где тебя устроить.
– Устроить?
– Думал, от нас так легко удрать? Нет уж, ты останешься по меньшей мере на ночь и встретишься с семьей. Пора им познакомиться с тобой. Это будет очень важно для моих родителей и братьев, – добавила она, не дав Рорку открыть рот.
– Миссис Лэнниган…
– Для тебя я – тетя Синеад.
Он негромко рассмеялся.
– Вы выбили у меня почву из-под ног.
– Раз так, держись за воздух, – весело сказала она и взяла его за руку. – Потому что это только цветочки.
Она опросила больше двадцати владельцев машин с ковриками, волокна которых были обнаружены на телах жертв. Включая сухонькую старушку, которая пользовалась своей машиной, чтобы возить других старушек на воскресную мессу.
В конце концов Ева очутилась в ее двухкомнатной квартирке, где пахло кошками и лавандой. Она не знала, какой из двух запахов хуже. Ей пришлось пить жидкий чай со льдом, потому что ничего другого у миссис Эрнестины Макнамара не было.
– Это так интересно! Конечно, история жуткая, но я ничего не могу с собой поделать. Надо же, меня допрашивает полиция… И это в моем возрасте! Знаете, мне восемьдесят шесть лет.
«И меньше тебе не дашь», – кисло подумала Ева.
Эрнестина была крошечной, сухой и бесцветной. Казалось, годы выбелили ее. Но она бодро двигалась по кухне в старых розовых шлепанцах, то воркуя со своими кошками, то гоняя их. Кошек было не меньше дюжины, и, судя по звукам, доносившимся до Евы, они активно размножались.
Интересно, в своем ли уме эта Эрнестина?
Ее лицо было похоже на морщинистый шарик с выдающимися вперед зубами. А желтый парик криво сидел на макушке. Бесформенный комбинезон мешком висела на ее хрупком теле.
«О боже, – взмолилась Ева, – если ты есть, не дай мне дожить до таких лет!»
– Миссис Макнамара…
– О, зовите меня Эрнестина, как все остальные… Можно мне посмотреть на ваше оружие? Это ведь пистолет, верно?