– Почему вы говорите со мной так нежно?! – проревела сумасшедшая. – Кто вы такая?
– Беатриче ответила:
– Я страдающая мать… Понимаете?
– Страдающая мать! Почему?
– Потому что ищу ребенка, которого я потеряла…
Безумная странно посмотрела на нее.
– А! – сказала она. – Вы ищете своего ребенка… Ну, ладно… Тогда вы должны и меня пожалеть, мадам, потому что и я ищу своего ребенка. И знаете что? Мне обещали вернуть мою дочку, если я причиню много-много зла вот этой… У меня была дочь, мадам! Где она? Вот этого я и не знаю. Может быть, она мертва?..
Маржантина обхватила голову руками и глухо, с конвульсивными рыданиями, повторяла:
– Мертва!
«Бедная, несчастная женщина!» – подумала Беатриче.
Она какое-то мгновение колебалась. Потом, когда безумная, казалось, погрузилась в боль, вызванную одной мыслью о смерти, Беатриче острожное повела за собой Жилет, подав перед этим знак Спадакаппе.
Тот положил на хромой стол кошелек, полный золотых монет, а потом несколько минут внимательно наблюдал за безумной. Он спустился по лестнице и присоединился к принцессе в тот момент, когда она помогала Жилет подняться в карету.
Спадакаппа занял свое место рядом с кучером, и карета удалилась в направлении отеля.
В тот самый момент, когда карета Беатриче покидала улицу Вольных Стрелков, мужчина и женщина, спрятавшись за одним из многочисленных изгибов этой улочки, с любопытством разглядывали принцессу и юную девушку… Эта женщина была той самой цыганкой, странное предсказание которой недавно выслушала Беатриче. Это была Джипси.
А мужчиной был Тит Неаполитанец.
– И вы уверены в том, что говорите? – сказал Неаполитанец, когда карета скрылась из вида.
Джипси пожала плечами.
– Иди, сын мой, иди… – сказала она. – Если ты парень понятливый, а я так считаю, ты воспользуешься сведениями, которые только что получил от меня…
– Как? – с самым наивным видом спросил Тит.
– Почем мне знать?.. Сообщишь главному прево, например…
– Почему вы говорите мне о нем, мама Джипси?.. Я его совсем не знаю! – живо отозвался Тит.
– Я не говорю, что ты знаешь главного прево…
– Я слишком бедный оборванец, чтобы осмелиться подойти к такому человеку.
– Не будем говорить об этом. Я вспомнила о главном прево просто для примера… Но я уверена, что он – один из этих персон, которые много бы дали тому, кто придет к ним и скажет, что мать Манфреда в Париже, что она ищет своего сына!
– И вы уверены, что не ошиблись?
– Я видела графиню Альму, мать принцессы. Я знавала графа Альму. Я восемь дней прожила рядом с принцессой и ее мужем, шевалье де Рагастеном, в то время когда был похищен их сын.