К вечеру дождь (Курносенко) - страница 133

Не дай бог услышать, как кричит он ночью в своей конюшне!

5

Игра с «Динамо», Барнаул, с лидером подгруппы.

До игры к лавочке, где я наматывал Вите Маштакову эластический бинт на левое потянутое бедро, подошла его дочка, девочка лет трех, и стала на нас смотреть. Он сказал ей: «Ля-ля!» — и улыбнулся. Он протянул маленько — Ля-ай-ля-а! — а она засмеялась тоненьким голоском через заборчик и побежала к красивой женщине на пустой трибуне. К Витиной, стало быть, жене.

После оттянувшейся суеты первых минут Саньков и Нутиков прошли самостоятельно по левому краю и чуть не забили гол. Они и отобрали сами, и вели, но для завершения атаки им не хватило душевной силы, которая есть у «стариков». Не хватило. Они замельчили, спутались, стушевались. И гола не забили.

Зато гол забили нам.

Был удар через стенку, мяч в ней запутался, и Маштаков выбил его. Выбил и попал в динамовского второго номера. Мяч отскочил прямо в ворота. Как нарочно.

Дурацкий гол. Именно у лидера мы и могли, чувствовалось, выиграть.

Даже Сычугин за этот гол никого не ругал.

Играли-то хорошо.

Интересная вещь перерыв. Отстукав свое бутсами по деревянному полу, они (ребята) заходят в раздевалку, берут стаканы и зачерпывают чай прямо из самовара; сверху, через край. Потом садятся на низеньких лавочках, расшнуровывают ботинки и, раскидав пошире ноги, так, чтобы мышцы расслабились и получше отдохнули, сидят сутулые, прихлебывают с широкими паузами чай, а Сычугин ходит вдоль лавок и читает им мораль.

— Сережа! — говорит он Махотину. — Ну где ты бегаешь? Ты работать должен, предлагать себя, а ты?!

Гере Чупову говорит, что он, напротив, должен себя сдерживать. Не рваться то и дело вперед. Сычугин показывает: выпячивает грудь, руки отводит назад — так не надо. А надо — отклоняется, грудь впалая, локти в сторону. Все ясно. Оборона. Сычугин, думаю я, раз он тренер, тоже ведь был, значит, футболистом. Тоже бегал, мазал по воротам, хватался за голову, обнимался, когда забивали, а судьям кричал, что они подсуживают. И тоже били его по ногам. И хорошо, думаю я, что он закончил два института, что может вот так ребятам спокойно объяснять. И что не жлоб, это сразу видно.

Во втором тайме справа на трибуне то и дело кричали болельщики из Барнаула. Они, как говорят телекомментаторы, «приехали поболеть за своих любимцев». Когда динамовский нападающий, восьмерка, забил гол, они взвыли и минут пять скандировали жиденьким хором: «Де-на-мо! Де-на-мо!»

А этот восьмой (Коля сказал, что его приглашали в московское «Динамо») был очень похож на одного нашего знаменитого поэта. Длинный, самоуверенный и маленько выпендрюшный. Все-то он размахивал руками, все плевался, когда неточно ему подадут, а потом, когда вкатил-таки мяч в левый нижний наш угол, поднял, как кубинец, кверху кулак и так пробежал победно с полполя. Тут-то, само собой, болельщики-барнаульцы и взревели.