Сафон выставил челюсть.
— Вы, два нахальных… — начал он.
Губы Бостара дернулись, и он положил руку на плечо Сафону.
— Успокойся, — проговорил он. — Ганнон в чем-то прав. Старейшины действительно самодовольны и не желают слышать других голосов, кроме своих.
Ганнон и Суниатон с трудом скрыли улыбки.
Сафон не разделял чувства юмора Бостара, но на время умолк. Офицер четко осознавал, и безо всякого удовольствия, что он здесь не старший по званию. Хоть он и был на год старше Бостара, брата повысили в звании раньше.
— Вряд ли на этом собрании будут решаться жизненно важные вопросы, — спокойно продолжил Бостар и едва заметно — так, чтобы не видел Сафон, — подмигнул Ганнону.
«Не все потеряно», — понял младший брат и осторожно подмигнул в ответ.
Как и Ганнон, Бостар был больше похож на Аришат, их мать. Узкое лицо и пронзительный взгляд зеленых глаз. У Сафона нос широкий, у Бостара — узкий и прямой. Рослый, тренированный, с длинными черными волосами, забранными в «конский хвост», свисавший из-под шлема, мягкий и вежливый Бостар был куда ближе Ганнону, чем Сафон. А к старшему брату он сейчас ощущал изрядную неприязнь.
— Отец знает, где ты?
— Нет, — признался Ганнон.
Бостар поглядел на Суниатона.
— Могу предположить, что почтенный Бодешмун тоже ничего не знает?
— Еще бы! — выпалил Сафон, пытаясь перехватить инициативу. — Как всегда, когда дело касается этих двоих.
Бостар проигнорировал слова брата.
— Ну? — спросил он.
— Отец думает, что я дома, учебой занят, — признался Суниатон.
Лицо Сафона еще больше наполнилось выражением праведного гнева.
— Поглядим, что скажут отец и почтенный Бодешмун, когда узнают, чем вы на самом деле собрались заняться. У нас достаточно времени до начала собрания Совета. — Он выставил большой палец, делая знак копейщикам. — Под конвой их.
Ганнон скорчил мину, но спорить смысла не было. Сейчас Сафон был особенно суров и непоколебим.
— Пошли, — буркнул он Суниатону. — Может, рыба до завтра и не уйдет.
Они не успели сделать и шага, когда заговорил Бостар.
— Не вижу причины, почему бы им не отправиться порыбачить, — сказал он.
Ганнон и Суниатон в изумлении поглядели друг на друга.
— Что ты хочешь сказать? — приподняв брови, спросил Сафон.
— Такое времяпровождение очень скоро станет недоступно для нас, и мы будем скучать по нему, — со странным выражением лица продолжил Бостар. — А там и черед Ганнона недалек. Пусть повеселится, пока есть у него такая возможность.
У юноши радостно екнуло в груди, и он пропустил мимо ушей затаенную горечь в словах Бостара.
Лицо Сафона сделалось задумчивым. Но очень быстро это выражение сменилось хмурым и настороженным.