– Ты уже бывал в Холодильнике?
– Нет.
– Но знаешь, что это?
– Да, конечно.
Холодильником назывался огромный частный морг, принадлежавший Кардиналу. Многие его друзья и враги обрели здесь вечный покой, и, по слухам, тысячи тел до сих пор хранились в этом Холодильнике по непонятным причинам.
– Я попросил заказ на вынос, – подмигнул Кардинал.
Внизу мы вскоре очутились перед массивными раздвижными дверьми. Кардинал набрал код доступа на панели сбоку, и двери послушно поползли в стороны, открывая вход в продолговатое помещение с простыми скамьями вдоль стен и операционным столом посередине. Кардинал уселся на одну из скамеек, мне указал на соседнюю.
Где-то полчаса мы просто сидели и ждали, сложив руки на коленях.
Кардинал что-то фальшиво мурлыкал себе под нос. Наконец двери разъехались снова, и вошли три гвардейца, везущих каталку с упакованным трупом. Тело они переложили на стол в центре зала и так же безмолвно удалились.
Поднявшись, Кардинал двинулся к столу, кивком подзывая и меня. Расстегнув молнию на пластиковом мешке, он отогнул края, являя на свет обнаженное тело мужчины лет сорока плюс-минус немного. Как давно он умер, определить по этому замороженному, как индейка, трупу не представлялось возможным.
– Саймон Спантон, – представил его Кардинал. – Большой начальник в крупной компьютерной компании. Был. До своей скоропостижной кончины во цвете лет. Полагаю, сердечный приступ на фоне стресса, а может, и передозировка наркотиков. Вот что чаще всего губит молодых начальников.
Кардинал выдвинул ящик стола, который я раньше не заметил, и добыл оттуда набор скальпелей. Потом снял с бокового крючка пилу и другие серьезные инструменты, предназначенные для того, чтобы пропиливать грудную клетку и удерживать ее в раскрытом состоянии.
– Из меня никогда бы не вышел хороший патологоанатом, – приступая к работе над бледно-сизым телом, заявил он. – Я слишком большой кайф ловлю. Дело-то серьезное, а я могу бесконечно возиться с требухой и костями, делать из них марионеток или смешные фигурки.
Я молчал, сцепив зубы, пока он пилил, не в силах слушать визг и хруст. Казалось, что он вот-вот попросит меня помочь, но нет, ему действительно было в кайф пилить самому. За эту маленькую поблажку я испытывал огромную благодарность.
Раскрыв грудную клетку мертвого начальника, Кардинал отложил инструменты и вытер руки об штаны. Перчатками он не озаботился, но пятна его, видимо, не смущали. Сейчас правителя занимало только одно: внутренности Саймона Спантона.
– Меня всегда интересовали прорицания, – задумчиво проговорил Кардинал. – Древние этим и жили. Надеялись, что человеческая требуха откроет им секреты мироздания, если приглядеться повнимательнее. Они думали, мы все на каком-то уровне связаны, и то, что внутри, отражает то, что снаружи. – Кардинал поднял на меня глаза. – Ты ведь, думаю, помнишь, что я говорил о взаимосвязях в первую нашу встречу? Так вот, по-моему, древние угадали. Если знаешь, что именно искать, обязательно увидишь связь. Весь фокус в том, чтобы правильно сопоставить это… – он зачерпнул горсть сизых кишок и, вытащив их из трупа, бесцеремонно плюхнул на пол, – с этим. – Он описал рукой дугу, подразумевая окружающий мир.