— А у воды здесь, — сказала она в паузе между глотками, — привкус рыбы.
Колин смотрел вперед, ждал, когда под фонарем в очередной раз возникнет приближающаяся человеческая фигура. Но так ничего и не дождался, кроме едва различимого быстрого движения вдалеке, в дверном проеме: это могла оказаться и кошка.
В последний раз они ели двенадцать часов назад, купив тарелку мелкой жареной рыбы, одну на двоих. Колин взял Мэри за руку.
— Ты не помнишь, он продает что-нибудь кроме хот-догов?
— Шоколад? Орешки?
Они пошли быстрее, и шаги их звонко и слитно резонировали от мостовой, так, словно шел один человек.
— Одна из гастрономических столиц мира, — сказал Колин, — а мы идем за две мили, чтобы купить хот-доги.
— Мы же в отпуске, — напомнила ему Мэри, — ты что, забыл?
Он шлепнул себя свободной рукой по лбу:
— Ну да, конечно. Разве можно размениваться на такие мелочи, как голод и жажда? Мы же отдыхаем.
Они разняли руки, и Колин начал на ходу что-то напевать себе под нос. Улица сузилась, и вместо магазинов по обеим сторонам теперь тянулись высокие темные стены, прорезанные через неравные интервалы глубокими нишами дверных проемов и окнами, маленькими и квадратными, расположенными высоко от земли и зарешеченными крест-накрест.
— Это стекольный завод, — сказала Мэри, довольная тем, что узнала это место. — Мы пытались сюда попасть в самый первый день.
Они замедлили шаг, но не остановились.
Колин заметил:
— Должно быть, мы зашли с какой-то другой стороны, потому что здесь я ни разу не был.
— Возле одной из этих дверей была очередь, мы стояли и ждали.
Колин развернулся к ней, недоуменно и раздраженно.
— Нив какой это было не в первый день, — заявил он, почему-то повысив голос. — Ты все перепутала. Мы увидели эту очередь и решили, что лучше пойдем на пляж, а на пляже мы в первый раз оказались на третий день.
Колин остановился, чтобы все это сказать, но Мэри пошла дальше. Он догнал ее, чуть не вприпрыжку.
— Может, и на третий, — голос у нее был такой, как будто она говорила сама с собой, — но были мы именно здесь.
Она указала на дверной проем в нескольких шагах впереди, и, словно по мановению волшебной палочки, приземистая фигура сделала шаг из темноты в круг фонарного света и перегородила им дорогу.
— А теперь посмотри, что ты наделала, — пошутил Колин, и Мэри рассмеялась.
Мужчина тоже засмеялся и протянул руку.
— Вы туристы? — спросил он по-английски, как будто даже немного смущаясь тем, насколько отточенное у него произношение, а потом расплылся в улыбке и сам ответил на свой вопрос: — Ну да, конечно, а кто же вы еще.