Оторвавшись от лобзаний, Катерина сбросила юбку и медленно стянула через голову сорочку, давая возможность любовнику (а лучше сказать, клиенту) любоваться юным, великолепно сложенным телом: узкой – обхватить руками! – талией, крепкой налитой грудью, изящной линией бедер, томительно-волнующей ямочкой пупка. Поспешно сбросив одежду, Леонид опустился на колени, обхватил руками ягодицы и бедра девчонки и принялся страстно целовать пупок, постепенно спускаясь к лону. Девица выгнулась, застонала, закатывая глаза…
Осторожно опустив ее на кровать, молодой человек лег сверху, прижимаясь к чудесному, восхитительно упругому телу, полному притяжения неизбывной юности и неги. Упругие сосочки уперлись Леониду в грудь, горячие бедра раздвинулась, обхватили стан… кровать заскрипела… из пухлых, приоткрытых девичьих губ вновь вырвался стон… стоны…
Как только Леонид наконец расслабленно откинулся на ложе, в дверь сильно стукнули. Такое впечатление – сапогом!
– Открывай! – послышался грубый голос. – Эта моя девка! Моя!
Засов на двери оказался слабеньким и скоро не выдержал напора. «Магнус» едва успел одеться и схватить непременную принадлежность дворянского костюма – шпагу, как в комнаты, размахивая устрашающей величины палашом, ворвался дюжий молодец лет двадцати пяти с круглым, поросшим темной щетиной лицом, и с бешеным взглядом оскорбленной невинности.
– Ай! – взвизгнув, голая жрица любви поспешно прикрылась сшитым из разноцветных лоскутков одеялом.
– Ага! Попались!!! А ну, защищайся!
Парень был одет как наемник, в то неописуемо живописное разноцветное рубище – сплошь в разрезах и лентах – кои ландскнехты всей Европы почитали и за рабочий, и за парадный костюм, не слишком гонясь за модой, а иногда и сами эту моду определяя.
Шпага у Лёни, конечно, имелась… Только вот владеть ею он пока так и не сподобился научиться. Хотя мысля такая была. Только вот все как-то не до того было. А молодой наемник выглядел весьма угрожающе и, похоже, намеревался взяться за «короля» всерьез. И что было делать?
– А ты славный парень! – с громким хохотом Арцыбашев бросил шпагу в угол и живенько наполнил опустевшие бокалы вином. – Выпьем доброго рейнского – не пропадать же добру? Выпьем, а уж потом возьмемся за наши дела.
Удивить! Нападавшего надо было удивить, поразить чем-то, оглоушить, словно на бойне быка. Непонятное, оно не всегда пугает, но всегда настораживает. Парень – ландскнехт, не столь уж и юный, а значит, не дурак. Дураки в наемниках долго не жили, гибли в первых же боях…
Ну да… не дурак! Оба не дураки. И эта рыжая Катя – та еще… Именно на нее ландскнехт и бросил быстрый удивленный взгляд. Словно бы требовал объяснить – а что, собственно, происходит? И этого перехваченного взгляда, точнее взглядов, коими проворно обменялись мужчина и девушка, Арцыбашеву вполне хватило, чтобы сообразить, что к чему. Эти двое были знакомы. Однозначно! Ай да Катерина… Решили, значит, лошка развести?