И вот теперь она вновь рядом, и именно на ее прикосновения тело отвечает мелкой дрожью.
– Какая же ты мокрая, – прошептала Эмма, стянув трусики и устраиваясь между ног брюнетки. Она осторожно начала целовать ее внутреннюю сторону бедра, плавно и медленно переходя к самой сути. Руки ласкали грудь, а губы и язычок делали приятное и так и чувствовали, как от одних только прикосновений Реджине настолько хорошо, насколько это вообще возможно.
Миллс ничего не могла ответить, она вообще сквозь пелену слышала блондинку. Сейчас ее мысли были только о том, что Эмма рядом и именно с ней фантастически хорошо. Через чуть приоткрытые веки брюнетка смотрела в белый потолок, на котором от каждого касания Эммой ее клитора взрывался фейерверк. Она продолжала стонать, все громче и громче, ведь разрядка уже была очень близка.
И Свон, уловив этот момент, не стала дальше мучить Реджину. Отрываясь губами от лона брюнетки, она моментально заменила губы и язык двумя пальцами, сразу задавая им бешеный ритм. Полностью навалившись на девушку, Свон с силой и остервенением доставляла ей удовольствие. А сама уже чувствовала, что ее разрядка настолько близка, от одних только стонов и криков Миллс, что и прикосновений к собственному телу совсем не нужно, всего чуть-чуть подтолкнуть. И Эмма сделала этот толчок. Одной рукой она орудовала в заждавшемся лоно Реджины, а второй нащупала совсем мокрое свое, тут же пробираясь в трусики и моментально проникая двумя пальцами. Охая в голос, блондинка задала ритм наисильнейший, сливая свои стоны со стонами Миллс. Они кончили вместе. Со звериным рыком, сливающимся воедино и разносящимся по всей квартире.
Тяжело дыша, Эмма лежала на Миллс, которую пробивала мелкая дрожь. Веки Реджины поддергивались, а сухие губы были чуть приоткрыты. Тело полностью было расслабленно, а руки нежно прижимали к себе самое дорогое.
– Ты и будущий малыш самое дорогое, что у меня есть, – спустя несколько минут, хриплым голосом сказала Реджина и поцеловала Эмму в висок.
– Я знаю, – Свон уже лежала на боку и обнимала, лежащую на спине брюнетку за талию, и говорила с закрытыми глазами еле слышно и тяжело дыша.
Миллс нежно перебирала белые пряди волос, вдыхая их аромат. Слова были не нужны. Хотя бы сейчас, хотя бы в эти минуты девушки знали, что чувствует каждая из них. Завтра может они и будут думать о происходящим и может Эмма посчитает это ошибкой, но сейчас слова не нужны.