Несколько яростных мгновений и Эмма издает истошный полурык полукрик от навалившихся на нее ощущений и понимает, что ее только что накрыл оргазм такой силы, которой она еще ни разу не получала. Даже три года назад ей не было так хорошо и незабываемо как сейчас.
Реджина почувствовала на своих пальцах прилив влаги и этот крик, который ее любимая издала, помог и ей самой получить долгожданную разрядку. Тело содрогнулось в приятной дрожи, и Миллс обессиленно полностью легла на Эмму. Вытащив руку, брюнетка обняла блондинку, положив голову ей на грудь.
– Как давно, – проговорила совсем тихо и сильно сбившемся голосом блондинка, а руками нежно обняла Реджину.
– Что, моя девочка? – Реджина целовала Эмму в грудь, нежно шепча, – малышка моя.
– Как давно мне не было так хорошо, как сейчас. Что ты делаешь со мной? – проговорила Свон, гладя руками темные локоны.
– Я тебя люблю! Прости меня, но я люблю тебя. И не могу ничего с собой сделать, – Реджина смотрела Свон прямо в глаза, – я столько времени тебя искала, я так хотела вновь тебя увидеть. И сейчас несмотря на всю трудность и серьезность ситуации ты рядом, – разрывая сердце мысленно добавила «хоть и только сейчас».
– Я рядом, я всегда буду рядом, – прошептала, закрывая глаза и вздыхая, Эмма, а потом добавила, – я знаю, что ты меня любишь, знаю, что искала, знаю, что тебе сейчас трудно и поверь мне сейчас совсем не легче.
Эти слова еще больше разрывали и так больную душу Реджины.
– Да, ты будешь рядом, но я даже не смогу к тебе прикоснуться и сказать – люблю, – Реджина отстранилась и села около Эммы, зарываясь руками себе в волосы.
Свон дала, сама не понимая, намек Реджине. Но ни одна, ни вторая девушки не услышали и не поняли истинных слов и так разрывающих чувств. Быть может это конечно и к лучшему?!
– Но сейчас же прикасаешься, сейчас же говоришь, – также садясь, проговорила блондинка и аккуратно положила ладонь на истерзанное ею самой плечо брюнетки.
Реджина повернула голову и посмотрела на Эмму.
– Прикасаюсь, потому что у меня нет сил сопротивляться тебе. Говорю, потому что правда люблю.
Эмма медленно почти невесомо проводила пальцем по яркой царапине на плече, замечая при этом, что на другом плече просто яркий след и порезов нет.
– Прости, – прошептала Свон, прикасаясь губами к красной от крови плоти, не слыша слова, которые говорит Реджина, или быть может так не хочет слышать. Ведь правда сказанная из уст брюнетки, как ножом по сердцу полосует сердце самой блондинки.
– Я очень хочу, чтобы остался шрам, – улыбнулась Реджина и взяла руку Эммы в свою руку.