— Осложнения после этого с родителями и братом случались?
— Было. Маргарита-то Афанасьевна с Игорем Юрьевичем, отцом ее, целый скандал устроили. А без их согласия фамилию нельзя поменять. Но брат Катеньку защищал, они и испугались.
— Испугались чего?
— Игорька. Он очень своевольный мальчик. Сколько годочков прошло, а многие его штуки помню.
— Что ж он — против родителей пошел?
— Сестру очень любил. У нас во дворе мальчишка есть, сейчас взрослый, переехал в другой дом. А лет шестнадцать назад он Катеньке… даже не приставал, нет, слово плохое сказал. Игорек услышал, жутко избил. Мальчишка тот из больницы вышел и переехал сразу, а Игоря из комсомола исключили.
— В армии он служил?
— Два года, как полагается. В Афганистане. Сержантом вернулся.
— В Афганистане… Черт. Курить можно?
— А на здоровье. Дымите. Муженек мой вон тоже дымит. «Беломорканал» предпочитает. Здоровье свое еще на БАМе угробил.
— Дело вкуса.
— Да, на любителя.
— Ксения Денисовна, сами-то вы об Игоре что думаете?
— Странный парень. Сказать нечего. — Толстая Ксения Денисовна пожала плечами, отчего вся заколыхалась. — Иногда милейший в разговоре, а часто хочется бежать от него далеко-далеко… От сестры ни на шаг. Разве что на работу один ходит.
— А в армию чего ж пошел?
— Сестра и уговорила.
— Ого! — восхитился сыщик.
— Да. Долго уговаривала.
— А работает где?
— В… э-э… совместном предприятии. Название вылетело. Электротехнику чинит. Много лет.
— Хорошо чинит?
— У меня всей электротехники — утюг и розетка. Не знаю.
— Друзья есть?
— Есть один. Володя.
— Хорошо, потом. Внешность брата?
— Огромный очень. Ростом выше вас. Светлые волосы, прямые. И сильный. На лбу шрамик маленький. Плечи прямые, широкие. Одно ухо чуть-чуть меньше другого. Голос мягкий, сдавленный малость. Нос на утиный клюв смахивает. Глаза серые. Ноги при ходьбе внешней стороной ступни наружу ставит… Дайте подумать, еще чего-нибудь вспомню. А вообще — приятная внешность.
— Сейчас он дома?
— Нет.
— Точно?
— Точно.
— Откуда такая уверенность?
— Сколько лет в одном доме. Я знакомых с полуслова понимаю. А Катеньку с Игорьком знаю лучше, чем себя. Привычки, я имею в виду. Ой, чаю желаете?
— Не откажусь.
— Еще бы. Чай «Липтон» — выбирает успех… Нынче многие говорят только рекламами. Меня рекламы пугают. Шестьдесят лет не знала, что во время еды во рту нарушается кислотно-щелочной баланс, а теперь после еды остатние зубы чищу. Но «Орбит» или «Дирол» все равно не куплю.
Ксения Денисовна любила изредка выпить и послушать чужие разговоры, но не любила сплетничать. Еще Ксения Денисовна любила милицию. Явственно просвечивало коммунистическое воспитание. Говорила Ксения Денисовна лишь то, что действительно знала. Понять ее было невозможно. Приходилось терпеть такой, какая есть.