Эльгер остановилась перед кустом, увешанным крупными плодами, похожими на орехи.
— Это еда, — сказала она, опускаясь на землю. — Вода рядом, вон там. — Она указала рукой вперед и влево, где между деревьев виднелся какой-то просвет. — Родник. Иди, я подожду тебя здесь.
Блейд молча кивнул и, подобрав с земли объемистую пустую скорлупу, двинулся вперед. Родник — это хорошо. Ему не очень понравились местные реки. Главным образом их обитатели…
Он спустился с небольшого холма, вышел из-под деревьев и застыл, ослепленный открывшимся впереди видом. Перед ним была поляна, на которой росли изумительной красоты цветы. Пунцово-красные, разных форм и оттенков, они не походили ни на одно растение из тех, которые Ричарду приходилось видеть прежде.
По краям поляну опушали совсем маленькие, слабые цветочки нежно-малинового оттенка. Ближе к центру они укрупнялись и в конце концов переплетались в некое сложное образование, походившее очертаниями на фигуру какого-то животного. Что-то вроде горбатого медведя гризли, состоящего из цветов, растущих друг из друга. Пленительная и одновременно грозная картина!
Блейд посмотрел по сторонам. Поляна была довольно обширной, и все же он решил обойти ее кругом. Цветочный ковер выглядел настолько совершенным, что Ричард просто не решился топтать его тяжелыми сапогами. И, как вскоре выяснилось, правильно сделал.
Он повернул вправо и отправился в обход прекрасной поляны. Внезапно сзади раздался резкий звук — как будто кто-то прищелкнул языком. Блейд круто повернулся и, поскользнувшись на длинном стебле «водоросли», припал на одно колено. Вырывая из ножен меч, он оперся левой рукой о землю и едва не зарычал от жгучей боли.
Безобидный красный цветочек, казавшийся таким нежным и беззащитным, с невероятной скоростью пускал корни в накрывшую его ладонь. Невесть откуда появившиеся толстые ростки с чмоканьем впились в плоть.
И снова тренированные рефлексы разведчика сработали быстрее разума. Впоследствии Блейд признавался, что если бы тогда он замешкался хоть на секунду, пытаясь оценить ситуацию, то неминуемо остался бы без руки. Но, по счастью, размышлять он не стал.
Правая рука действовала сама по себе, как будто обладала разумом. Коротким, хирургически точным движением Блейд полоснул обнаженным мечом между большим и указательным пальцами. Раздался хруст перерезанного сухожилия, и большой палец левой руки неестественно вывернулся в сторону. Хлынула кровь. Стиснув зубы, Ричард хладнокровно вырезал вместе с куском мяса толстый корень, набухший и поалевший от высосанной крови. Обрубок, хлюпнув, поглотил остатки плоти и заизвивался, словно требуя новой пищи.