Бросить оружие!.. Бросить оружие… Эта мысль приходила, наверное, каждому, пугала своей простотой, надолго лишала покоя.
«Выходит, я трус, я не немец, раз готов сдаться русским, как сделали это потерявшие честь солдаты вермахта! Они предали фюрера и фатерлянд, но я останусь верным до последнего вздоха… А Герберт Траубе припрятал листовку… Почему он это сделал?.. Испугался?.. Но ведь и я боюсь. Я тоже боюсь, черт меня побери!..»
Им было по четырнадцать, по пятнадцать. Лишь некоторые успели отпраздновать свое шестнадцатилетие.
Им льстили, их называли храбрецами, верными героями «третьего рейха», надеждой нации. Им прикалывали на мундиры Железные кресты и серебряные медали.
А они боялись. Боли, крови, смерти, друг друга.
Зажмурив глаза, бросались в огонь мальчишки, жестоко обманутые своими равнодушными к человеческим страданиям вождями…
Фаустпатрон разорвался в окне, разметал в стороны тяжелую железную решетку, раскрошил дубовые бревна. Второй, влетев в комнату, снес лестницу и выложенный изразцами камин. Но Ромка продолжал стрелять скупыми одиночными выстрелами — последний диск в автомате. Лежа за каменным порогом дома, он старался упредить фаустников, не позволить им привстать на колено и приладить к плечу такую безобидную на вид трубку.
За лейтенанта Зигля Ромка был спокоен: он успел перебинтовать его и спрятать в подвале дома. Стены подвала были выложены тесаным камнем, такие и пушкой не прошибешь…
Выбравшись наверх, Ромка на всякий случай привалил крышку люка тяжелым резным шкафом. Это уже потом разорвались первые фаусты и ударило по ногам, будто подсекли их сзади. Боли Ромка не почувствовал, только тяжесть, свинцовую, неподъемную тяжесть. Он подполз к порогу и продолжал стрелять до тех пор, пока не услышал за спиной голос ротного старшины:
— Е тут хто-нэбудь живий?
— Есть… — ответил Ромка и, заплакав, прижался лицом к горячему стволу автомата.
Вариант, не предусмотренный Вильгельмом Крюгером
«Цуг-машины» с грузом и охраной запоздали на восемь с половиной часов. Они пришли в условное место только на рассвете. Несколько раз им приходилось менять маршрут — советские танки успели перекрыть почти все дороги. И все же караван пробился и прибыл, куда ему было указано.
Вальтер проверил груз. Он находился в полном порядке. Если б еще не опоздание… Впрочем, в расчетах была предусмотрена возможность задержки каравана в пределах десяти часов. Просто теперь вступал в силу один из запасных вариантов: прибывшая спецохрана ликвидирует все «цуг-машины», кроме одной, и сразу же отправится на ней восвояси. Переброску груза к тайнику, прикрытие заключительной операции — все это выполнят те полсотни мальчишек, которых Вальтер приказал Гуго Майеру привести к семи утра.