— Нельзя оставлять тут на слишком долгое время такую кучу людей, — сказал он начальнику спецохраны Петцолду. — Ваши люди должны убраться, как только придут парни снизу. Нельзя рисковать, не тот случай…
Майер со своей группой опоздал почти на час. Он предстал перед Вальтером запыхавшийся и потный; из-под каски выбился кончик перемазанного кровью бинта.
— Где тебя носило, Майер? — Вальтер ткнул ему в нос часы. — Ты знаешь, как называется этот прибор?
— Они насели на нас… — начал было оправдываться тот. — Я хотел… ну того немца, предателя…
Вальтер не спускал с него глаз, и от этого Майеру не шли на ум нужные слова. Черт его дернул впутаться в такую дурацкую историю! Уж лучше было бы и впрямь добежать до русских без выстрела и сунуть им в руки спасительную листовку.
— Кто тебе позволил сделать это?! — Голос Вальтера от ярости вибрировал. — Кто разрешил?!
— Но ведь… Мы уничтожили установку, перебили обслугу, — заторопился Майер. — И взяли того, кто орал в микрофон. По-немецки. Только он не немец, я был прав…
Вальтер из последних сил сдерживал себя. Как хотелось ему влепить Майеру пулю прямо в его потную веснушчатую рожу. Но нет, этого нельзя делать. Нужно быть по-отечески строгим и не более. От настроения этих мальчишек, от их веры в него, в Вальтера, веры без страха перед ним, сейчас зависит все.
— Сколько ты положил людей?
Майер был готов к этому вопросу. Он решил заранее, что назовет цифру «пять». Ну «семь», не больше. Кто мог думать, что разговор произойдет перед строем. Полсотни свидетелей, и любой из них может предать его, сказать Вальтеру, сколько в действительности осталось там, у полуразрушенного охотничьего домика.
Взгляд Вальтера, сухой и холодный, пронизывал насквозь. Рыжие глаза Майера забегали, он шмыгнул носом и пробормотал:
— Около тридцати… Тридцать два…
— Сколько осталось в прикрытии?
— Двести семьдесят шесть… Нет, двести семьдесят пять. Один, Герберт Траубе, он хотел предать, спрятал листовку русских, чтоб перебежать с нею к ним. Мы повесим его сегодня же вместе с этим агитатором. Но я думал, может, вы сначала хотите допросить их, так они здесь.
— Кто твой отец, Майер?
— Владелец аптеки. В Лейпциге. Это та аптека, что на углу…
— Вот и продавать бы тебе клистиры! — В строю хихикнули. — Всем десять минут отдыха! — сказал Вальтер как можно мягче. Даже улыбнулся. — Ну а что касается тебя, — добавил он вполголоса, — то если там, внизу, они не продержатся до полудня, то… тебя тоже повесят. Ты понял?
— Да… — У Майера дрогнули колени. — Так я спущусь туда?
— Ты останешься здесь. И все, кто пришел с тобой, останутся. Следи в оба, любой шаг в сторону будет шагом в могилу…