— Пошевеливайтесь. Ребята уже готовы.
В кустах ежевики что-то прошуршало. Алисия, которая в это время одевалась, испуганно вздрогнула. С вершины холма кидались в них землей.
— Какие бессовестные! — сказала Мели, глядя вверх.
Она разглядела две головы, тотчас же спрятавшиеся. Кармен сказала:
— Мальчишки.
— Нахалы.
Снова зашуршали комья земли по листьям ежевики. Алисия тоже посмотрела.
— У этих идиотов ни стыда, ни совести. Вот ведь пристали!
— Мало ли на свете дураков, — сказала Мели. — Ты оделась?
— Я готова.
Их звали уже хором.
— Не на пожар спешим, успеем.
Они подошли к своим.
— Вы ничего не забыли? — спросил Мигель.
— Не беспокойся, пошли.
Мигель обернулся к Паулине и Себастьяну.
— Значит, постарайтесь подняться наверх до десяти. А если нет, мы оставим вам сумки и судки, чтоб вы их привезли на мотоцикле. Ладно?
— Да, конечно. Мы поднимемся раньше, чем вы уедете, не беспокойся.
— Тогда пока.
— Давайте, веселитесь!
Даниэль, Тито и Лусита сбились в кучу. Слышен был их смех.
— Ну и троица!
— Вы остаетесь здесь, — сказал им Мигель, — ну что ж, только помните, что в десять мы уезжаем. Смотрите сами как быть.
Тито поднял голову и махнул рукой, показывая, чтобы они уходили.
— Шагайте, шагайте, о нас не беспокойтесь. Мы сами с усами, независимые.
— Вот мы какие! — крикнул Даниэль из-за спины Тито.
Лусита сказала:
— До скорого!
Они уже уходили.
— Оба будут лезть к ней наперебой, — сказал Мигель. — Жалко Луситу.
Сантос и Кармен поднимались по земляной лестнице, обнявшись и глядя под ноги, как будто считали ступени.
— Пара голубков, — сказала Мели.
Фернандо разговаривал с Мигелем:
— Старик, уже полвосьмого. Наши, должно быть, совсем извелись, дожидаясь.
Мало-помалу они взбирались все выше и выше, и люди у реки оставались где-то далеко внизу. Многие еще сидели компаниями в роще и на другом берегу, среди кустов, на краю желтеющей пустоши. Обнаженные тела на бетоне плотины отливали медью под заходящим солнцем. Вдоль канала вытянулись тонкие и длинные тени черных тополей.
— Дыхание перехватывает.
Фернандо тяжело дышал. Они поднялись наверх. Мели задержалась на середине склона.
— Подождите, — сказала она им снизу. — Эту высоту надо брать не спеша.
Музыка из приемников поднималась сюда, громкая и назойливая, вместе с говором толпы и грохотом воды в водоспуске, скрытом деревьями; весь этот шум пропитывал кроны деревьев, как жаркий дым веселого пиршества.
— Какая ты неженка, Мели!
Она поднималась очень медленно, упираясь руками в бедра. Посматривала наверх, прикидывая, сколько еще осталось.
— Совсем не могу… — вздыхала она.