— Да ты что?
— Такой у тебя голос. Таким голосом рассказывают длинные истории. У тебя очень красивый голос. Даже если б ты говорил по-китайски и я тебя не понимала, мне ужасно хотелось бы слушать, как ты рассказываешь. Ей-богу.
— Как ты странно говоришь, Лусита, — взглянул он на нее с улыбкой.
— Странно? Ну ладно, пусть будет так. Я тоже сегодня вечером странная и вокруг меня все странное, так что мне наплевать, как я говорю, каждый говорит, что может, верно? Может, я лишнего наговорила! Но когда в голове такая карусель…
— Да нет, все очень хорошо, ты сегодня такая остроумная, просто чудо.
— Сегодня? Да, понятно, полууспех, симпатия на время. А пройдет — и кончено. Вот выдохнется вино, и все вернется на свои места, никаких иллюзий. Ой, как кружится голова! Видно, карусель снова закрутилась. Стоит о голове вспомнить… Какой ужас, как она кружится, все поплыло перед глазами!..
— Очень кружится? — Тито придвинулся к ней боком и притянул к себе, обняв за плечи. — Иди поближе, прислонись ко мне.
— Нет, нет, оставь меня, Тито, пройдет, сейчас пройдет, не беспокойся, это как волна, приходит и уходит, приходит и уходит…
— Да ты прислонись, не мне это нужно, давай.
— Оставь, мне и так хорошо, само пройдет, зачем ты настаиваешь? Мне и так хорошо!..
Она обхватила голову руками. Тито сказал:
— Я это говорю для тебя же, Лусита, что ты всполошилась? Ну, прошла голова? — Он положил ей руку на затылок и играл ее волосами. — Лучше? Может, намочить платок в реке? Это помогает, пойти?
Лусита отрицательно покачала головой.
— Ну ладно, как хочешь. Тебе лучше?
Она ничего не ответила, повернула голову и, прижавшись щекой к руке, которая ласкала ее, стала тереться, как кошка, а потом скользнула вверх по руке и уткнулась носом и шею Тито. Прильнула к его груди, обхватила руками шею, и ему не оставалось ничего другого, как поцеловать ее.
— Я нахалка, правда, Тито? Ну скажи, что я нахалка, скажи.
— Меня об этом не проси.
— А ты зачем завлекал? Говорил — прислонись ко мне, скажи еще раз, ну вот, теперь видишь? Разве ты не знал, какая я сегодня? Ну вот я тут, я к тебе прислонилась, а видишь, что получилось?.. Иначе чем бы ты для меня был? Вот, давай еще раз.
Они снова поцеловались, а потом Лусита вдруг резко оттолкнула его, упершись ему в грудь руками, и бросилась на землю. Она зарыдала.
— Ну, Лусита, что с тобой? Что тебе взбрело в голову?
Она закрыла лицо руками. Тито наклонился к ней, взял за локоть, пытаясь заставить убрать руки с лица.
— Оставь меня, оставь меня, уходи.
— Да скажи, что с тобой такое, Лусита, что случилось? Что вдруг стряслось?